— Это не я, а бабка! — тут же выпалила Юлька.
— И целовал тогда он тебя, потеряв сознание в бреду…
— Вы продолжайте — не останавливайтесь, — ввернула между делом Ядвига. — А я послушаю! Больно интересно у вас это получается! А то отстала я тут от жизни! Не каждый год выпадает удача свидеться с живыми людьми!
— Ой, а с кем вы, бабушка, тут общаетесь? — испугалась Юлька, подумав Бог знает что.
— С ними…
— Пы-правда?
— Зверями и птицами…
— Фу ты… — отлегло на душе у девицы.
— А ты чё подумала: я — ведьма? Мертвецов оживляю? Когда и сама ещо ого-го… — покосилась Ядвига на то, что подняла Юлька у Азаровского. — Эх, и озорная ты девчонка, как я погляжу!
— Ты сам ещё ого-го, бабуль…
— И на том спасибо! Идите в… баню! Марш мыться…
— Чё, прямо ща…
— И желательно порознь, а то потом у Петра така же будет проблема при виде тя в непотребном виде…
— Я не такая…
— Все мы — бабы, а они — мужики…
Пока они "купались" по очереди, не раз поругались. Юльке всё казалось: Пётр норовит подглядеть за ней, а он ходил кругами вокруг да около, охраняя её покой. Старуха меж тем основательно занялась Азаровским — омыла травами с отвара, а затем и им смочила раны, вымывая всю грязь, и наложила не то жир, не то масло, не то ещё какую-то мазь животного происхождения.
Бинтовать его пришлось уже девчонке.
— Как банька?
— Так себе…
— Чё не так, какая-то дёрганая? Петро подглядывал?
— А на кого ему ещё здесь заглядываться! Не на тя ж, бабуля!
— Как знать… как знать…
— Ну ты и сказанула, мать… — подал голос майор.
— Ой, — вновь зашлась в крике Юлька.
В избу влетел Петро в том виде, каком мылся в бане и таком же точно лежал Азаровский.
— От ты яво… — прыснула старуха.
— Ох-ё-о… — спохватился паренёк — и за то, что было неприкрыто у него, сведя руки внизу у паха.
— А ты куды уставилась? — толкнула старуха локтем Юльку в бок. — Не на того глядишь, бесстыжая!
— Это я-то, когда они — мужики…
— Вы чё творите, бабы? — разошёлся Азаровский. — Где мои штаны, а и…
Он не заметил на себе даже нижнего белья. Вместо трусов какие-то лоскуты, лохмотьями, точно они собирались его забальзамировать, превращая в мумию. Для них было главное — ожил.
— Да ты просто волшебница, ба! — расцвела Юлька прямо на глазах.
— Ну вот, дождалась благодарности… — улыбнулась в ответ Ядвига. — А то всё твердила: колдунья, да ведьма… Знахарка я — целительница…
— Где это мы?! — уставился Азаровский на молодёжь.
— Нах…нах… — пытался что-то сказать Петро. — У неё…
Он кивнул на старуху, прежде чем сверкнул голым задом перед ней, Юлькой и Азаровским, скрываясь из виду от греха подальше.
— Эх, мне бы годков этак сто скинуть, я бы ух… — озадачила Ядвига гостей.
Юлька уже привыкла, а вот Азаровский "познакомился" с ней впервые, да и то, пока что визуально, а в иной контакт толком ещё и не вступил.
— На хуторе, стало быть, — заключил он, дешифрировав нецензурное начало ответа Петра. — А вы — ху…
— Ядвига я!
— У меня и в мыслях не было оскорбить вас словом — хуторянка…
— А, ну тады продолжал, коли начал.
— Валера…
— А по отчеству?
— Лучше фамилии — Азаровский…
— Не наш — не хохол…
— Бульбаш…
— Та понятно, — старухе было занятно то, каким образом он оказался тут да ещё с детьми при оружии.
Долго объяснять не пришлось, старухе было достаточно узнать: на них напали и похоже на Украину.
— Схоронитесь покуда у меня…
— А не боитесь?
— Та пожила, всё одно помирать, а когда-то надо…
— Да ну, ба! Зачем же… — не удержалась Юлька от данного высказывания, окончательно изменив своё отношение к ней.
— Да дуркую я… одичала…
Азаровский не желал становиться обузой старухе.
— Ещё чего!
Ей как раз и не хватало едоков — пустых ртов. Секрет был прост: землянка — вход в подземное хранилище с продуктами питания, хранящихся исключительно в консервных банках и не только тушёнкой, но и колбасой. Всё это ей досталось "бесплатно" от немцев со времён Великой Отечественной, а по соседству имелся ещё и схорон оружия, сделанный ей в молодые годы, когда она не то что бы партизанила, как предположила в шутку молодёжь, да помогала раненым, укрывая их в землянке, глубоко под землёй. Так что их там не точно немцы с полицаями, но и собаки найти не могли. Знать помимо еды и в оружии не придётся испытывать дефицита.
Азаровский вперёд склада продовольствия желал проникнуть в арсенал старухи.