Одну такую группу они и засекли, оставаясь в стороне, наблюдали. Худшие опасения подтвердились — соглядатаи принесли известие о повальной зачистке. Против них, как думали "пещерники", муниципальные власти бросили отряд ФСБ. А это не ОМОН — одним переполохом для галочки не отделаться. Требовалось срочно принять непопулярное решение. Поэтому их негласный предводитель объявил им: всех чужаков обыскивать, и если обнаружат что-то интересное — какую-то важную личность — тут же тащить к нему, не взирая на время суток в "подземелье", поскольку здесь в отличие от горожан на поверхности день означал ночь, а ночь — день. Днём особо не нагуляешься по городу, и обязательно привлечёшь внимание своей неказистой внешностью, а тёмные личности любили тёмное время суток, делая аналогичные дела. Это разного рода шушера — бомжи и беспризорники — были в праве показываться там днём, а личности рангом выше — исключительно ночью.
Именно поэтому соглядатай, представший перед подземным "начальником", разбудил его и робко зашептал дрожащим голосом:
— Попался…
— Кто?! — не понял спросонья пещерный царёк, коего старались не трогать даже коронованные особы из воровского мира на поверхности — в особенности смотрящий за данным регионом страны.
— Один из них… — продолжал сыпать загадками соглядатай.
— От ты чертила! Толком скажи: кого схватили?
— Вот… — указал он, кивком головы, выхватив в свете керосиновой лампы лицо того, кого приволок на пару с подельником. — Его…
— Ты кто? И что забыл у нас? Наверху места мало стало? — рассердился мрачный тип с внешностью бомжа, но не дошедшего до ручки.
Возмутитель спокойствия "пещерников", недовольно скривил лицо, щуря глаза от ненавистного света слепившего его, уверенно заявил:
— Да вы в своём уме? И вообще, знаете, с кем имеете дело? Я — сотрудник ФСБ…
— А сам, пацан, кто я? Те чё надо у нас? Забыли твои сотрудники и ты с ними? Жить надоело?
— Самим! Это что такое?
— Вот ты и объясни мне!
— Кому — бомжу?!
— Кхе-кхе… — закашлялся соглядатай.
— Нет, ты слыхал эту наглость, Сопля?
Тот в ответ шмыгнул одобрительно носом.
— Он явно ещё не понял, чё попал, а конкретно!
Сотруднику силового ведомства и без того было очевидно: им занялись какие-то тёмные личности, скрывающиеся в туннеле от органов правопорядка.
— Доставай то, чем мы обычно достаём таких доставучих типов, как он, — продолжал ухмыляться "пещерник".
— Будем клеймить или… — спохватился сопливый соглядатай.
— Чё-то точно сделаю с ним, а чё — не решил ещё, но уже почти знаю: ему конец… — ввернул в продолжение "пещерник".
Усольцев-младший узрел перед собой…
— Анальный детектор лжи, — оскалился пахан бомжей.
— Да вы чё, му-муж-Ик-и… — заробел Павел. — Это же паяльник!
— Так не утюг — гладить тя им по головке не собираемся, — усмехнулся "пещерник". — Чай не звери, али бандюки какие — люди мы! И очень добрые сегодня! Засуну те енту хреновину, шоб ты боле не совал кое-что, куда непотребно! Иначе всё одно не поймёшь! Слово оно ведь воздух — пустой звук, а вот дело — это дело! Поворачивайте его, хлопчики, да спускайте штаны! Шоб "голубок" боле не мог заниматься тем, чем непотребно!
— Я не мент! Я сотрудник силового ведомства — ФСБ… — зашёлся в крике Павел.
— А нам шо ФСБ, шо МВД — всё одно! Мент он и есть, а поганый!
Паяльник накалился. Проверить было несложно. Для острастки "пещерник" сунул его в стакан с палёной водкой — поджёг.
— Ну, за твоё здоровье, голубок! Фу… — потушил возгорание на одном дыхании "пещерник" в стакане, и опрокинул его содержимое в глотку. Крякнул и чмыхнул. — Уф… Ух… Хорошо пошла, зараза!
— Вот это жо-Опа… — не удержаля соглядатай.
— Ну ты, сопливый, слюни подбери, — не понравилась "пещернику" реакция Сопли. — А то ща самому вставлю по самое не забалуешь! Ишь ты его — дон Педро!