Слегка влажными и дрожащими пальцами Саске расстегнул пуговицы форменного темно-синего пиджака, кое-как стянул его из себя и отбросил в сторону, совершенно не имея сил встать и повесить одежду в шкаф. После несколько минутных извиваний и ухищрений туда же, на пол, полетела и белоснежная рубашка, правда, на которой виднелись влажные пятна в области спины и подмышек. С брюками подросток провозился ещё дольше, стянув неприятно прилипшую к коже ткань с, казалось бы, нечеловеческими усилиями. Наконец-то, оставшись в одних трусах, Саске с облегчающим вздохом замотался в тонкое прохладное покрывало и скрутился в такой желанный комочек, прижимая колени к груди, складывая ладони под головой и прикрывая глаза. В комнате, конечно же, было ещё светло, но не ярко, хотя парню казалось, что свет прям таки режет глаза, поэтому, недолго думая и все так же коря себя за опрометчивость и непослушание, он натянул одеяло по самую макушку и вскоре погрузился в сон, тяжело дыша и изредка вздрагивая.
- Микото, - донесся из прихожей слегка грубоватый мужской бас, и брюнетка поспешила выйти из кухни навстречу своим обожаемым мужчинам
- Вы слегка задержались, - без укора, со счастливой улыбкой на лице поприветствовала женщина пришедших, подставляя высокому широкоплечему мужчине щеку для легкого поцелуя
- Просто папа слишком скрупулезен, - в легкой полуулыбке отмахнулся парень лет 25 и поцеловал женщину в другую щеку
- Нет, - не согласился с сыном статный мужчина, позволяя жене помочь снять с него легкий плащ, - это сотрудники в последнее время слишком халатно относятся к своим обязанностям, никакой субординации, только бы глазки строить да хвосты перед альфами распушивать
- Одна из сотрудниц вышла на работу во время течки, - бегло шепнул брюнет помладше матери на ухо, следуя за ней по коридору на кухню
- Вот я и говорю – никакой субординации, - мужчина, во всех движениях которого ощущался не только глава семьи и директор успешной компании, но и сильный альфа, присел за стол, обводя комнату цепким взглядом темных глаз. – А где Саске?
- Фугаку, Итачи, - женщина поставила перед мужем и сыном тарелки, - вы приступайте, а я его сейчас позову. Зачитался, наверное, вот и не слышал, как вы пришли
- Учится все, - Итачи хмыкнул, приступая к еде, - лучше бы с друзьями погулял
- Успеет ещё, - мужчина слегка нахмурил густые брови. - Нынешняя молодежь и так слишком быстро взрослеет, а у него впереди ещё государственные, так что пусть лучше учится, чем скороспелок по подворотням тискает
Микото, выслушав уже привычные сетования мужа, лишь покачала головой и спешно вышла из кухни. Честно сказать, за те несколько часов, которые её младший сын был дома, она так и не осмелилась заглянуть к нему в комнату. Нет, Микото не была плохой матерью и, пожалуй, младшего сына любила даже чуть больше старшего, просто волнение и настораживающие мысли отваживали её от этого шага. В целом Микото считала, что её жизнь, жизнь женщины-омеги, сложилась как нельзя лучше. Да, она вышла замуж сразу же после окончания школы, но она не жалела о том, что в её 43 у нее за плечами только курсы домохозяйства, кулинарии и дизайна, ведь, по сути, Микото никогда и не стремилась заниматься чем-то, кроме своей семьи. Своего мужа, Учиха Фугаку, Микото любила, даже по прошествии 25 лет совместной жизни, любила и собиралась любить ещё лет этак 150, даже несмотря на то, что тот бывал ворчлив, часто хмурился, а на работе его считали чуть ли не воплощением дьявола, но Микото знала истинную сущность своего мужа – в душе он был добрым, просто статус альфы не позволял ему давать слабину иначе все, над чем корпела и что выстраивала многие поколения семья Учиха, вся бизнес-система компании могла дать трещину. Да, Микото гордилась своим мужем, а так же гордилась своим старшим сыном Итачи.
Её первому мальчику, как женщина все ещё продолжала называть первенца, летом исполнилось 25, он уже давно работал в семейной компании, фактически был правой рукой отца и очень сильно походил на самого Фугаку: схожие черты лица, волевой подбородок, тонкие губы, ровный нос, высокий лоб, разве что глаза цвета черного шоколада парню достались от матери. И, конечно же, Итачи был альфой, сильным альфой, с мощной энергетикой и подавляющими ментальными способностями, и, честно сказать, Микото думала, что Итачи, её первенец, будет даже более сильным альфой, чем Фугаку. Но, хотя Итачи и был альфой и даже походил на отца внешне, характером с ним он был определенно не схож, да твердость и уверенность в решениях, целеустремленность, беспрекословность и требовательность в его характере определенно были, и порой работники побаивались старшего наследника даже больше, чем самого начальника, но только вот дома, с родными и близкими, Итачи был совершенно другим. Притягательная улыбка, приятный голос с бархатными нотками, легкость в общении и высокая эрудированность, - все это было уместным дополнением к образу молодого и сильного альфы. Единственное, что в ворчливом и практически каждодневном напоминании не нравилось Фугаку в своем старшем сыне так это то, что у Итачи были длинные волосы, не слишком длинные, конечно же, так, чуть прикрывающие плечи, да и то он всегда собирал их в низкий хвост, но Фугаку все равно, вот уже на протяжении десяти лет, ворчал о том, что длинные волосы – это удел женщин и мужчин-омег, но все же кардинально этот вопрос не ставил, продолжая традиции ради, наверное, бурчать по этому поводу. Говоря в общем, Итачи был завидным и перспективным альфой, только вот в свои 25, когда практически все его сверстники уже были женаты и проводили свободное время с детьми, её сын оставался все ещё холост, более того, даже не был ни с кем повязан, хотя… Микото тряхнула головой, поднимаясь по лестнице на второй этаж. В принципе, причину холостяцства своего старшего сына женщина знала, но ни она, какой бы любящей матерью она не была, ни Фугаку, насколько бы снисходительно он не относился к своим детям, эту причину, честно сказать, не понимали и слегка недолюбливали, но пока закрывали глаза, надеясь, что мимолетное увлечение минует само собой, да и 25 для альфы – это не бог весть какой возраст, так что у её первенца ещё было в запасе лет 5-10, чтобы нагуляться, а потом уже и заводить семью.
Микото тихой поступью подошла к, ведущей в спальню её младшего сына, двери и положила руку на ручку, но так и не повернула её. Нет, она не боялась, просто внутри неё все переворачивалось от мысли, что наконец-то её сын вырос и стал взрослым, хотя, в этом ещё нужно было удостовериться. В принципе, схожие чувства Микото уже переживала десять лет назад, когда Итачи пробудился как альфа и целую неделю метался по дому, пытаясь вырваться и найти партнера для спаривания. Молодые альфы вообще очень не сдержаны и в свой первый гон фактически не реагируют ни на что, кроме запаха течки или овуляции, но после, когда уровень гормонов падает, а биополе стабилизируется, альфа уже полностью может контролировать свою сущность. Теперь же, похоже, ей вновь предстояло пережить этот волнительный и счастливый момент в одночасье, момент взросления и пробуждения её младшего сына.
Микото повернула ручку и толкнула дверь, которая бесшумно отворилась. В комнате было темно, но скрутившийся комочек под простыней на кровати было видно четко. Женщина прошла чуть вперед и включила настольную лампу. Мягкий свет развеял легкий полумрак, озаряя удобную для работы и отдыха комнату, обставленную просто, но со вкусом
- Саске, - Микото осторожно прикоснулась к плечу сына и слегка его потормошила, - сынок, просыпайся
- Мм… – парень заворочался, выбрался из-под покрывала и сонным, слегка расфокусированным взглядом окинул комнату, останавливаясь на матери
- Отец с Итачи вернулись, - женщина ласково погладила сына по взъерошенным волосам. – Будешь ужинать?
- Нет, - Саске слегка поморщился и поерзал, - не хочется что-то