– Я никогда тебя не прощу, мама…
Сутки спустя
Аня на ватных ногах плелась по кампусу. Голова болела от недосыпа, в глаза словно песка насыпали, а ночью снилась всякая хрень. Сознание рисовало сумрачное создание, напоминающее недавно похороненного юношу, тянуло к ней руку, не то облизывалось, желая вкусить живой плоти, не то поцеловать, опустившись на одно колено перед кроватью спящей девушки.
– Чего это тебя на выпивку пробило, а? – Ксения больно ткнула локтем подругу в бок.
– Хочется расслабиться. – Аня развела руками.
– Только мы с тобой или с кем-то еще? Мальчики?
– Если есть желание…
Хотелось забыться от боли, которая продолжала ее терзать.
В груди все болело, и Анна побаивалась, что придется навестить врача, дабы не отдать богу душу раньше срока.
– Тогда сегодня вечером. Только мы вдвоем.
– Заметано.
Они покинули кампус последними и, не отходя далеко от кассы, закупились алкоголем.
– Будем пить у меня. У тебя там мама, незачем ее волновать.
– Хорошо.
– Слушай, если это у тебя от неразделенной любви, то советую после отправиться к Антону.
– Что за Антон?
– Он давно в тебя влюблен.
– Я просто хочу отдохнуть! – Аня развела руками.
Ксения фыркнула от смеха:
– Расслабься, я пошутила!
Они доехали до центра, вышли у вокзала, а оттуда пешком до панельного дома. Ксюша проживала в нем уже второй месяц – мать присылала ей деньги, которые та тратила на съем жилья на время учебы. Однокомнатная квартира внешне ничем не отличалась от двухкомнатной, в которой Аня жила вместе с мамой.
Только кухня больно маленькая.
Подруги разделись и прошли в комнату, не включая верхний свет.
– Что там у тебя произошло? Ты вчера была сама не своя.
Аня закурила.
– Не знаю, может, подхватила что-то…
– Ты плакала.
Девушка сделала удивленный вид:
– С чего ты взяла?
– В аудитории ты сидела и плакала. В туалете тоже. К нашим в коридоре не вышла. Я тебя не узнаю.
Аня фыркнула:
– Да не плакала я! С чего мне реветь?
– Понятно.
Аня схватила полотенце.
– Я в душ. Хочу смыть всю пыль после гранита науки.
– Ага.
Девушка удалилась в ванную комнату и, включив в ней свет, посмотрела на себя в зеркало. Глаза по-прежнему опухшие и красные. Щеки украшал неровный красноватого оттенка румянец. Даже сейчас, находясь в городе, ее не отпускает душевный дискомфорт – боль давила на легкие и сердце, заставляя обливаться слезами.
Аня открыла воду и принялась умываться.
После душа, завернувшись в халат, она вышла к подруге, которая уже все приготовила.
– На. Держи.
Аня взяла стакан с пивом из рук подруги.
– За нас!
Ксения сделала глоток, сморщилась, а потом решительно осушила стакан.
– Маловато как-то…
Она открыла бутылку и, наполнив стакан пенным, снова принялась пить.
Аня сделала пару глотков, а потом закурила.
Ксюша выхватила у нее сигарету.
В комнате тихо играл телевизор.
– Сегодня не буяним. А то от матери достанется.
Аня ничего не ответила. Она молча пила спиртное и смотрела в окно, по ту сторону которого медленно падал снег.
“Погода что надо”
– Ю-ху! Душа требует приключений!
Ксения уже была достаточно пьяна, но все еще могла стоять на ногах.
– Пойдем, развеемся?
Девушки высыпали на улицу и, слегка пошатываясь, отправились в сторону снежного городка, где в данный момент катались дети.
Одна из горок была не занята, и Ксения на своих нереальных каблуках залезла на нее, шмякнулась на пятую точку, и с воплями съехала вниз.
Аня рассмеялась и по ледяным ступеням забралась наверх, как в детстве, когда они после школы еще час катались с местных горок, визжа и смеясь.
Дети тыкали в них пальцем, наблюдая, как две здоровые девки катаются с горы будто маленькие. Взрослые, стоящие поодаль, осуждающе посмотрели в их сторону, но подруги не обращали на это внимание.
Злосчастная боль начала потихоньку уходить, развеиваясь под парами алкоголя.
Когда мороз начал кусать за всевозможные места, девушки забежали в ближайший магазин, купили еще две бутылки пива и осушили их прямо на улице. В этот момент уже достаточно стемнело, большая часть людей разошлись по домам, а подружки продолжали кувыркаться в снегу абсолютно счастливые.
…В ужасе он отошел от дивана как можно дальше и должен был спиной удариться об противоположную стену, но прошел ее насквозь и застыл. Это не было сгустком энергии или дымкой, летающей в воздухе. Его нельзя сравнить с голографическим существом, созданным программным обеспечением. Может быть, так повезло, что после смерти ему пришлось стать тенью, сумрачным существом, прячущимся в потаенных углах помещений.