Автобус подъехал к остановке.
“Обещай, что это последняя наша встреча…”
“Не могу. Это выше моих сил”
“Тогда ни о какой встречи не может идти речь”
“Аня…”
Аня села в автобус.
“Жаль, что нельзя выключить этот голос как мобильный телефон. Это бы меня спасло…”
“Хорошо. Я обещаю, что больше не буду тебя мучить, если ты ко мне придешь. Идет?”
“А почему я должна тебе верить?”
“Я когда-нибудь врал?”
“Много раз”
“На этот раз я сдержу свое слово!”
“Ладно. Все равно ведь не отвяжешься…”
Аня доехала до соседнего разрушенного поселка за считанные минуты. Вышла на остановке и, перейдя через дорогу, направилась в сторону футбольного стадиона, за которым развернулся частный сектор. Тропинка у дороги привела ее через маленькие домики к железобетонному заводу с одной стороны, и к разбитому поселку на овраге с другой. Здания стояли на самом склоне, грозя обрушиться в пустые канавы. В этих же местах проходили горнодобывающие работы, из-за чего место выглядело изрытым.
Аня направилась по асфальтированной дороге, в низине которой расположилось кладбище.
Старый разрушенный кирпичный забор частично скрывал давние захоронения. Более свежие были надежно укрыты высокими деревьями, елями и соснами, что стояли стеной с обратной стороны кладбища.
На первом повороте поставлена беседка – с виду обычная, такие в каждом дворе. Внутри нее похоронили человека. Цыганский барон лежал вместе со своими сородичами буквально через полоску поля от завода.
Дальше шли могилы Ветеранов Великой Отечественной, за ними – афганцы и чеченцы, убитые во время войн.
Шахтерский сквер находился почти в самом сердце кладбища, но из-за густой растительности его нельзя было увидеть.
Кладбище со стороны центральной дороги выглядело не очень презентабельно. Зато здесь открывался красивый вид на высокие холмы, покрытые зеленым покрывалом из цветов и травы. Над ними возвышалось синее небо, необыкновенно чистое в этот день. Мимо девушки проезжали машины, с частных домов с другой стороны дороги прогуливались люди и бродячие животные, а над головой летали птицы.
Домики кладбищенских рабочих выглядели как давно заброшенные, но в них все еще жили люди. В основном, мужчины, таскающие ведра с золой или с водой с ближайшей колонки. Эту самую воду пить было нельзя, для этого привозили специальную, в больших бутылках.
“Мне нужен второй поворот. Он там похоронен”
Аня вышла к пригорку, посыпанному гравием. Под каблуками хрустел мелкий строительный мусор, а по ту сторону шумела вода. Небольшой искусственный пруд соблазнял одним своим спокойным видом, и девушка остановилась, чтобы полюбоваться природными красотами. За прудом открывалась холмистая долина с одиноко стоящими линиями электропередач. Что летом, что зимой здесь очень красиво – и к тому же, тепло, ведь это открытая для солнца местность.
Аня прошлась по пригорку, пока не заметила спуск к последнему ряду могил. Асфальт проходил через поле, заросшее дикой растительностью. Среди бурьяна торчали деревянные колышки с вырезанными полумесяцами – мусульманское кладбище. Совсем рядом, из домика, вышел мужчина в резиновом переднике и с газонокосилкой в руках. Громкий неприятный звук разбил многолетнюю тишину и доставлял неудовольствие редким посетителям в этот час.
Почти у самого рва, вырытого у подножия пригорка, еще несколько захоронений, большая часть из них украшены мраморными плитами. Покореженные оградки, стоящие дыбом, словно их пытались выдернуть, ржавые лавочки и столики. За ними – дорога, придавленная колесами земля. Аня старалась не заглядываться на могилы и просто продолжала идти, пока не дошла до мраморного черного памятника, стоящего на таком же пьедестале. Он заметно отличался от соседних могил, большая часть которых заросли высокой травой, как и кресты, валяющиеся прямо на холмиках. Их подножия знатно пригорели с последнего весеннего кострища, но исправить это было некому.
Аня остановилась и, прикрыв веки, приложила пальцы к вискам.
“Я пришла”
Реальность как-то странно дернулась. Сознание погрузилось в странную дрему, руки и ноги налились свинцовой тяжестью. Хотелось отключиться прямо на дороге, но что-то начало манить, заставляя подняться на пьедестал и остановиться у памятника. Тени, притаившиеся у соседних плит, оторвались от могил и размытыми движениями начали прогуливаться по кладбищу. Солнце скрылось за облаками, а у газонокосильщика внезапно сломалась машина – и ему пришлось удалиться.