«Ужас», ― подумал он, разминая мышцы шеи и плеч. Только теперь в полной мере ощущалось как затекло тело, как болит лоб от перекроивших его морщин, как начинает покалывать в конечностях от поступающей в них крови, как горит кожа. Застонав, Йонас попытался шевельнуть пальцами ног и тут же прикусил язык: кто-то повернул ручку двери.
«Кто еще пришел посмотреть на экспонат?»
Это был Исайя. При виде того, как мальчик напряг мышцы рук, переезжая порожек комнаты, ругательства застряли у Йонаса в горле ― этого зрителя он не мог спровадить.
― А правда, что вы писатель? ― спросил Исайя, хлопая длинными светлыми ресницами. Увидев на лице Йонаса недоумение, мальчик быстро пояснил: ― Вы все повторяли это во сне: «Я писатель, я собираю фольклор, я писатель, я собираю фольклор».
― Э-э… да, да, это так. ― Йонас снова поежился, представив, что еще он мог наговорить в беспамятстве. Исайя подкатил коляску ближе.
― Значит, вы умный! Очень умный! ― Шокировав Йонаса, мальчик схватил его за руку, воскликнув: ― И такой сильный! Такой сильный!
Йонас высвободил руку и приложил нечеловеческие усилия, чтобы немного отодвинуться. Он еще не пришел в себя после странных видений в лесу, после волшебного пробуждения в этом месте, после слов незнакомой девушки, и не мог раскошелиться на доброе отношение к мальчику-калеке, которого знал всего две минуты. К счастью, ему и не пришлось ничего делать: в комнату с топотом вбежала Флора и схватила коляску за ручки.
― Боже милостивый, простите! Исайя очень взбудоражен, у нас, понимаете-ли, нечасто бывают гости…
― Да, я понимаю.
― Я просто хочу стать таким же сильным и мужественным как вы! ― воскликнул мальчик. Йонас снова нацепил улыбку, но не мог сказать ничего обнадеживающего. Зато Флора наклонилась к сыну и, приблизив свое лицо к его, произнесла:
― И станешь, сынок, станешь! Уже совсем скоро!
Йонас подумал, что это слишком жестоко: ведь парню-то уже тринадцать лет! Он ни за что не поверит в подобную чушь. Но Исайя улыбнулся:
― Жду не дождусь! ― И, помахав Йонасу, уже во второй раз за последние пол часа покатил к выходу из комнаты.
― Простите его. ― Флора подошла ближе к кровати и доверительно зашептала: ― Он, знаете ли, уже родился таким, вот и ждет этого.
― Ждет чего? ― спросил Йонас. Он вовсе не хотел быть резким, но голос прозвучал холодно и отстраненно. Флора махнула рукой, так, будто Йонас задал глупый вопрос, и, пообещав через четверть часа принести ужин, удалилась.
Глава 3. ЮДИТ
Некоторое время спустя
«Странное местечко».
Следующей ночью Йонасу понадобилось еще больше времени, чтобы расслабиться. Застыв в одной позе, растерянный и ошарашенный, он пытался понять, что за неприятное предчувствие свернулось клубком среди его внутренностей. Ведь в конце концов он наконец-то в безопасности, сбежал от прошлого, от бремени, которое тяготило его последние три года, и может свободно дышать. Он должен быть благодарен Флоре за то, что она поселила его у себя, выделила комнату, готовит ужин!
«Ничего себе, я как будто уговариваю себя здесь остаться», ― подумал Йонас и усмехнулся самой нелепости этой мысли. Даже окажись эта община племенем каннибалов, он бы не смог уйти. Тут Йонас снова удивился сам себе: что только не придет в голову на голодный желудок…
Он с нетерпением стал ждать ужина и даже успел задремать, когда дверь в его комнату вновь открылась.
― А вот и я! ― Сперва появился огромный поднос, затем вплыла Флора. У Йонаса отвисла челюсть, когда он увидел все эти яства: тарелка супа, от которого валил пар, стакан сока, бутерброд с колбасой и яйцом, два блинчика с сочной начинкой из варенья и даже куриная ножка в соусе.
Судя по тому, как Флора широко улыбнулась, она услышала, как у Йонаса громко урчит в животе. Изловчившись, она установила на его кровати поднос и с довольным видом шагнула назад, сложив руки внизу живота.