― Я надеюсь, Рори. Я хочу, чтобы ты жила полной жизнью и отпустила меня. Тебя ждет еще столько всего интересного, столько всего увлекательного. Ты не можешь потратить свою жизнь на этого. На поиски убийцы. На бессмысленную ходьбу от одной деревни к другой.
― Тем более, когда здесь нет благ цивилизации.
― И я том же! Горшок, Рори, помни о горшке!
― Ужас, я напишу об этом статью.
Повисло молчание, и, расслабившись от тепла и звука потрескивающих поленьев, Аврора стала проваливаться в сон.
― Я люблю тебя, Юдит.
― Я люблю тебя, Рори.
***
За окном шел дождь, и Аврора отчетливо слышала, как в окно настойчиво колотят капли дождя. Аврора нащупала сквозь стремительно ускользающий сон одеяло и натянула на плечи, отстраненно подумав о будильнике.
Вдруг шум дождя стал отчетливее, скрипнула дверь.
Папа вошел?
― ПРОСНИСЬ!
Казалось, вопль пронесся внутри ее черепа вихрем, а затем кто-то выстрелил ей в висок. Рывком распахнув глаза, Аврора вскрикнула, обнаружив у постели человека, который и близко не походил на отца.
Затем она осознала сразу несколько вещей. Во-первых, она не дома, а в глухой деревне, о которой в реальном мире никто не слышал. Во-вторых, она как последняя идиотка позволила сну сморить себя. В-третьих, и в самых главных, у ее постели стоял Йонас.
Это был, несомненно он, но Авроре понадобилось потратить десять или даже двадцать секунд, чтобы понять, что это не очередной мираж. Йонас был гладко выбрит, с его влажных волос капала дождевая вода, под глазами залегли круги, будто он целую вечность не спал.
Он что-то произнес, но Аврора не расслышала сквозь бешено шумящую кровь в ушах.
Я убью тебя.
Убийца сестры стоял прямо напротив нее и не ожидал нападения.
Не отводя от Йонаса взгляда, Аврора припомнила обо всех предметах, которые захватила с собой. Удастся ли выжечь ему глаза при помощи газового баллончика? Можно связать его и пытать, пока не подохнет. Стереть с лица это проклятое невинное выражение, будто он не узнает меня. Это же я, скотина, я ― сестра Юдит, над которой ты надругался!
Аврору затошнило, но она боялась пошевелиться, даже сделать лишний вздох. Стоит ей отвести взгляд, и чудовище победит. Кажется, он что-то снова произнес, но Аврора не расслышала, она лишь тупо пялилась на его бледные губы, по которым стекала дождевая вода. Этими губами он целовал Юдит, пока мучил.
Аврора чудом поборола рвотный позыв, сжав покрывало в пальцах, и же приподнялась на ноги, чтобы яростным вихрем снести его с ног, как в поле зрения появилась Флора.
От шока Аврора упала назад на кровать и наконец-то сумела расслышать что-то: скрип старых пружин, собственное тяжело дыхание, взволнованный голос управляющей деревни:
― Милая, с тобой все хорошо? Исайя, не стой столбом, принести ей стакан воды!
Аврора не сразу поняла, что Флора обращается к Йонасу, и только когда он растерянно бросил «да, мама» и ушел, до нее дошел весь ужас происходящего.
Они покрывают его! Наверное, даже не догадываются, кто скрывается под маской привлекательного молодого мужчины. Еще и имя изменил!
Внутри кипя от гнева и потрясения, Аврора, тем не менее, не шевелилась. Затекли позвонки, руки казались деревянными брусками, скрепленными шарнирами, голова гудела как колокол. Тут в дверном проеме появился Йонас со стаканом воды, и Аврора нацелила на него смертоносный взгляд.
Я убью тебя, слышишь? Я тебя убью.
Флора, заметив повышенный интерес гостьи, произнесла:
― Это мой сын Исайя. ― В ее голосе послышались нотки гордости. ― Первый красавец в нашей деревне.
«Это что, шутка?» ― хотела выпалить Аврора, но сдержалась. Это не Исайя, и Флора не его мать, черт бы побрал этих лунатиков! Это убийца ее сестры!
Каким-то чудом и этот взрыв Авроре удалось сдержать. Она что-то промямлила и, взяв стакан из рук Йонаса, осушила его наполовину.
― Спасибо, ― проскрипела она сквозь зубы. «И провались ты в самый ад».
Слабо улыбнувшись, она поднялась на ноги, откидывая покрывало.
― Благодарю Флора, Исайя, ― она лишь мельком глянула в его сторону. ― За гостеприимство. Но мне стоит срочно вернуться домой. Моя забывчивость… ― ее бормотание сошло на нет, а по спине пошел липкий холод, когда улыбки на губах Флоры и Йонаса стали лишь ярче. ― Моя забывчивость сыграла со мной злую шутку. Я вдруг вспомнила, что у меня была запланирована конференция… э-э… ― Они все еще стояли истуканами и улыбались. Аврора перестала лепетать, вздохнула, приводя мысли в порядок, и серьезным тоном произнесла: ― Позвольте мне уединиться. Я должна одеться и собрать вещи.