«Что я делаю? – пронеслось у него в голове. – Зачем?»
Заслезились глаза, и он заморгал, как повар, нарезающий лук, поворачиваясь к гостю.
- Вы меня извините, – сказал он. – Я несколько выбит из колеи... Сумма, которую вы...
- Дело понятное, – хмыкнул Эмет. – С деньгами расставаться всегда нелегко.
Мэй вздохнул. Спустя несколько секунд воздух в библиотеке, похоже, очистился.
- Итак, на чем мы остановились?
Эмет тупо уставился на планшет.
- Ну-у, – протянул он, – вообще-то мы обсуждали цену за ремонт и восстановление этого корабля.
Понемногу Мэй начал приходить в себя.
- Ах, да! Я очень признателен вам за то, что осмотр судна, мистер Эмет, вы произвели собственной персоной, поскольку я с самого начала хотел, чтобы моим кораблем занялись самые опытные и умелые специалисты, но ваша оценка суммы работ несколько выбила меня из колеи. Конечно, мои познания в области ремонтных смет, быть может, несколько поустарели за четверть века, когда я учился в Коммерческой Академии, но все же цифры, которые вы тут приводили...
Эмет хищно ощерился – примерно так же, как в первый раз, только более благожелательно.
- Вас крупно надули, – произнес он.
У Мэя отвалилась челюсть.
- Что вы сказали?
Эмет кивнул.
- Это проблема первенства, – искренне признался он. – Иногда по собственной воле заходишь в такие дебри и тупики, что забываешь о собственной выгоде и цели. Плата растет за имя, а не за работу. – Он снова сверился с цифрами на табличке. – Вы имеете в виду систему передач дредноут-класса, которое вы можете предложить фирме в счет ремонта?
- Да, я имею, – машинально пробормотал Мэй, все еще не веря, что в воздухе не осталось никаких последствий феромонной атаки.
- С небольшим расширением за счет свободного неиспользуемого пространства в двигательном отсеке, я думаю, мы сможем его установить туда. Система привода станет еще эффективнее, и, даже учитывая доработки по установке, вы сэкономите миллионов двадцать...
- А как насчет...
- Мы можем герметизировать систему передач в специальный кожух, чтобы изолировать остаточное излучение. Как только радиация достигнет безопасного уровня, покрытие начнет отслаиваться. Придется подметать отсек каждые два дня, но безопасность стоит того. К тому же вы можете сэкономить на восстановлении двигательного отсека. Я уже проверил стенки отсека, они вполне прочные. Все, что вам нужно, – пара слоев грунтовки и краска. Наружная окраска займет три дня, а во время сушки мои люди уже смогут работать внутри. Так теперь делают везде в ремонтных доках, и я не являюсь исключением. Таким образом, сэкономив на всем выше перечисленном, да еще принимая в зачет вашу старую коробку передач, кстати, вполне исправную, общая стоимость работ составит пятьдесят один миллион кредитов.
- Пятьдесят один... – Мэй смотрел на Эмета, не в силах поверить своим глазам. Что-то произошло – он даже боялся предположить, что именно, хотя догадывался, в чем дело, косясь в сторону запертого шкафа.
- Да, пятьдесят один, хотя, понимаю, что это все еще очень дорого, ведь цена завышена за репутацию фирмы. Так что я готов сбросить еще пятнадцать процентов и назвать окончательную сумму ровно в сорок три миллиона за все работы с установкой. Больше скинуть не могу – сам останусь в убытке. К сожалению, сроки доставки остаются прежними – девять месяцев. – Эмет откинулся в кресле и встал, протягивая руку капитану:
- По рукам?
- Дайте подумать... – пролепетал Мэй пересохшими губами, – дело в том, что есть некоторые обстоятельства...
Эмет сам схватил его руку и потряс ею.
- Пустяки. Я уже принял решение. Обслужим вас по полной схеме. Будете потом рассказывать друзьям, что лучший ремонт судов во всей вселенной осуществляется в моем доке-гараже, и какую сделку вы со мной провернули. У нас не обманут, так-то, старина. – Захлопнув свой планшет, он сунул его в карман.
- Послушайте, как насчет этих условий, вам не кажется, что они слишком...
- Уже слишком поздно, – подмигнул Эмет. – Сделка заключена.
Дверь распахнулась пошире, когда Эмет приблизился к ней, принимая в учет размеры его корпуса. Учтиво отсалютовав по-штатски, он сказал на прощание:
- Спасибо вам. Сегодня ночью буду спать спокойно. С чистой совестью, и вышел в коридор.
Пораженный донельзя, Мэй посмотрел, как за толстяком закрылась дверь.
- Что за чертовщина, – бормотал он. – Что происходит? Что за...
И тут его осенило, да так, что он подскочил на месте.
- мистербоб!
- Да-а-а, – раздалось гортанно из шкафа.
Мэй снял замок и открыл дверь.
- Вы все-таки снова принялись за свое? Я же просил вас не вмешиваться!
Арколианец пощелкал хитиновыми пальцами:
- Я действительно обещал, джеймсоджеймс, но создавшаяся ситуация потребовала моего вмешательства, сделав его более безотлагательным и настоятельным. Ваша беседа проявила множество интересных запахов. Интереснее всего пахли при этом вы. Это был запах существа, оказавшегося в капкане.
- Пусть так, – горячился Мэй. – Сегодня был, скажем, не лучший день в моей жизни. И все же вы...
- Еще более интересный запах издавал мистерэмет. Это что-то, я вам скажу. Такое редко встретишь. Целый букет. Такой недоброжелательности я еще не испытывал и даже не думал и не предполагал, что она может быть так ярко выражена в человеческом запахе. Хотя мне и пришлось отведать этого запаха на самой заре Альянса, когда я был дипломатическим консулом.
- Недоброжелательность? Что вы хотите этим сказать?
- Ну, может быть, не совсем злорадство, не напрямую, но букет запахов, который в сумме составлял именно это чувство. То, что вы называете алчностью, то, что самим мистерэметом было названо эгоизмом, и опасные уровни апатии. Это не означало никакой прямой угрозы для вас с его стороны, но дальнейшие его действия совершенно определенно могли нанести вам урон.
Мэй почувствовал, что покрывается гусиной кожей.
- Ну, спасибо, – пробормотал он, пытаясь изобразить улыбку на лице. Вы очень услужили мне, мистербоб, но что будет, когда мистер Эмет вернется в офис? Что случится, когда ваше феромонное воздействие иссякнет и развеется?
Арколианец понимающе кивнул:
- Только минутку, пожалуйста, вашего внимания. Вспомните о маргаретхирн.
В горле у Мэя застрял ком, которого он, как ни силился, проглотить не мог. Казалось, в желудок ему опустилась непереваренная подошва сапога.
- Хор-рошо, – прохрипел он.
мистербоб посмотрел на него секунду и заворковал.
- Могу сказать, даже с моей точки зрения, что когда вы думаете о маргаретхирн, вы вспоминаете свои ритуальные связи.
Лишившись на некоторое время дара речи, Мэй только кивнул в ответ.
Восхитительный, просто поразительный аспект общения разумных А-форм. У них крепкие связи, которые так легко забываются.
- Давайте ближе к делу, – наконец просипел Мэй и закашлялся.
- В случае с маргаретхирн я не использовал влияние, которое называется мимолетным. Вместо этого я отыскал запах давно забытых связей и восстановил их. Какое наслаждение – видеть, как охотно А-формы реагируют на давно забытые запахи, когда они обнаруживают то, что считали навсегда потерянным. Дружбу. Я предлагал ему запах дружбы. Вы стали его «старым дружбаном по Камчатке» – тут не все слова понятны мне, я просто запомнил их на всякий случай.
- Вот, значит, что вы сделали с Эметом?
- Да. Но ничего плохого. И ничего такого, что не понравилось бы ему самому.
Мэй вздрогнул и испустил тяжелый и продолжительный вздох. Так, наверное, ведет себя следователь после затянувшейся беседы с неисправимым преступником.
- Ну, ладно. Сделанного не воротишь. Но прошу вас впредь быть осмотрительнее. Вы понимаете, что я имею в виду. – Он еще раз посмотрел на арколианца, чтобы удостовериться, что тот понял смысл сказанного. Пожалуйста, поймите, что вы очень рискуете, когда восстанавливаете эти связи, мистербоб. Мы, Разумные А-формы, пока только привыкаем к мысли о вступлении в контакт с арколианцами, не зная еще, к чему могут привести такие союзы. И я бы очень не хотел вернуться в те дни, когда в комнате переговоров приходилось держать собаку... – Тут он на миг остановился, потупив глаза. – Прошу прощения, мистербоб, я не должен был... похоже, это лишнее.