- Не надо ничего отрезать, – отозвался он сурово-покорным тоном и поерзал на сиденье, показывая дискомфорт. – Если хочешь, чтобы помог, отстегни браслеты.
- Настанет время, отстегну.
Дверцы мустанга открылись. Сусика подошла к багажнику. Дерганный Мигель все оглядывался по сторонам, метился пистолетом в фургоны и лифты и высматривал скрытые камеры слежения.
- Ты это серьезно? – спросил он, когда они остались наедине- Насчет яиц.
- Серьезней некуда, – девушка убрала беретту за пояс, открыла багажник и взяла черный блестящий автомат М4.
- Возьми его.
Мигель засунул пистолет за пояс и неуверенно взял автоматический карабин обеими руками, а потом прижал его к груди, как младенца. От оружия исходила мощь и темная энергия беспорядочной смерти.
Сусика расстегнула куртку, сбросила её на пол, затем вытащила из багажника военный жилет с десятками хитрых карманов и петель, куда можно было всовывать автоматные и пистолетные магазины, гранаты и ножи. Мигель смотрел с ужасом, как она ловко нагружает себя боеприпасами. Он все больше понимал, что пути назад отрезаны. Дурацкая любовь увела его слишком далеко от размеренной жизни рабочего рыбоперерабатывающего завода и скромной квартирки с игровой приставкой и шикарной соседкой за стеной. Черт, зачем он полез во все это дерьмо. Парнишка совсем не хотел воевать. В нем цвел романтичный пацифист, а вовсе не безбашенный анархист.
Последним штрихом опасная девушка извлекала из багажника паранг в ножнах и прицепила его к ремню на левое бедро.
- Тебе нужен нож, – она окинула Мигеля оценивающим взглядом, словно примеряя его образ в скором бою. – Нож удобен в ближнем бою.
- И это я чокнутый?
- Давай не будем сейчас. Что выбираешь: паранг или фалькату?
- А что посоветуешь? – Мигель притворился, что ему есть дело.
- Фальката хорошо срезает голову.
- Ты что, пробовала? – образ милой Сусики в его голове все больше распадался и собирался на задворках воображения в опасную убийцу
- Нет, конечно. Я погуглила. Думаешь, я совсем?
- Ладно, давай кривой.
Мигель прицепил серповидную фалькату в кожаном чехле к ремню на джинсах, рассовал по карманам три автоматных магазина. Пистолет торчал из-за пояса сзади, а бутылочка с остатками чудо-зелья пряталась в потайном кармашке мексиканской рубашки.
- Готов? – спросила Сусика, поднимая из багажника второй М4.
- Я никого не хочу убивать, – попытался в последний раз протестовать пацифист-Мигель.
- Я знаю. Пошли.
Пленник-ирландец, как и любой нормальный человек, хотел жить. Однако, будучи членом этнического преступного синдиката, он держался внутреннего кодекса чести, а потому сказал рыжей стерве не всё.
К примеру, он умолчал о том, что самолично прицепил к днищу мустанга радиомаячок.
Ирландец с легким волнением гадал, когда же девку и странного латиноса схватят. За каким поворотом Броган устроит засаду. Но босс медлил и это нервировало его. Ведь чем дольше он оставался в заложниках у этой психованной бабы, тем больше шансов, что она снесет ему голову, когда узнает о жучке.
Татуированный бугай разрывался между двумя страхами. С одной стороны его ждала расправа сумасшедшей девки, с другой стороны - публичная казнь от беспощадного Брогана. А казнили предателей очень по-гангстерски. Виновника ставили в медный таз, заливали ноги цементом и после сбрасывали с крыши небоскреба ловить счастья в другой жизни.
Сусика и Мигель, заправленные смертельным оружием по самые гланды, вернулись в салон. Ирландец покрылся испариной. Мустанг подъехал задом к среднему лифту. Двери автоматически открылись от сенсорного сигнала. Машина вкатилась в просторную грузовую кабину, отделанную сияющим белым пластиком. Сусика заглушила двигатель. Двери лифта закрылись.
- Надеюсь, ты будешь умнее, чем я думаю, – девушка бросила взгляд в зеркало, через которое на нее смотрел пленник.
- О чем ты? – ирландец почуял неладное.
- Мигель, помоги его вытащить.
Они вышли из машины и пока Мигель помогал бугаю выбраться с заднего сиденья, Сусика метилась автоматом прямо в татуированное лицо. После взяла пленника за локоть и подвела к кнопочной панели лифта.
- Код на сто сорок четвертый этаж, – потребовала она.
- Не знаю, – бандит героически мотнул головой.