– Ну, чего там, начальник? Есть результаты?
– Будут результаты. – Я вдруг осекаюсь и останавливаюсь, осененный любопытною идеей. Камердинер перехватывает мой пустой взгляд в пустую стену и разворачивается туда всем корпусом – шея у него неподвижна, даже уже и не хрустит...
– Чего там? А, паутина... Сейчас я им вставлю, руки повыдергиваю...
– Вальтер.
– Да? Что?
– Где-то через часок я все закончу, с благополучным результатом, и уже после разговора с вашим сюзереном в твидовом костюме, я бы хотел переговорить с вами, с глазу на глаз, в течение примерно трех-пяти минут. Это реально?
Если камердинер проникся против меня опаской или подозрениями – по морде его этого ни по чем не скажешь: красный и неподвижный кирпич, глаза не виляют, умеренного любопытства не прячут...
– Реально. Я же вас буду провожать. Зайдете ко мне на минутку и переговорим.
– Хорошо. Я опять наверх, чай, вероятно остыл...
– Никак нет. Я велел молоко и чай постоянно держать подогретыми. Как только сядете за свой столик – тотчас же подам. Так, нормально все?
– Более чем.
– Сам? – Вопрос задан невнятно, однако, я хорошо понимаю, что именно Вальтер имеет в виду.
– Сам. Об этом и речь наша с вами будет. Все путем, все хорошо. – Я посчитал нелишним произнести дополнительные успокаивающие фразы, и, похоже, камердинер также правильно меня понял. Вот теперь видно, что он расслабился: фыркнул как гиппопотам и брюхо словно бы осело чуть вниз, под брюки.
На второй этаж я взбегаю, ничуть не заботясь о солидности, да никто и не видит. Эх, классная штука – хороший горячий чай под хорошее настроение.
– Спасибо, Элизабет. Мне и самому налить не трудно, но из ваших прелестных ручек...
– Боже мой! Все мужчины одинаковы: на языке мед, а на сердце лед. И еще после этого говорят, что во всем виноваты не они, а женщины. Вы нашли? – Под строгим голосом у горничной явный румянец с придыханием, и на секунду во мне вспыхивает горделивая радость самца-покорителя.
– Все в порядке. Зовите вашего властелина, будем завершать дело.
– Спасибо... Вы такой... умный, господин Ричард!
– Я умный? А где-же тогда мой особняк и слуги в нем?
– Ну при чем тут... Тем более, что вы такой молодой...
– Не моложе вас. И намекните ему по пути, что все хорошо. Угу?
– Я постараюсь...
Элизабет уходит за Пигги Туком а я перебираю напоследок все те жесты и фразы, которые собираюсь использовать в итоговом разговоре... Главное, не суетиться, даже если что-то и где-то сфальшивлю.
– Нашли? Где она?
– Минуточку, сэр Тоук. Во-первых – конфиденциальность.
Пигги оглядывается – и Элизабет уже за дверью.
– И чтобы звонками вас не беспокоили в течение получаса.
Пигги серебряным колокольчиком возвращает горничную и отдает ей дополнительные распоряжения. Теперь мы одни. Момент деликатный.
– Нашел. Но.
– «Но»?.. Сложности? Ну, хорошо, я слушаю вас?
– Но – это хорошее «но», сэр Тоук. – Я улыбаюсь как можно более легко. – Это бонусное, я бы сказал, «но», без сложностей и осложнений. Вам сейчас предстоит самому совершить радость открытия и воссоединения. Кстати, вы были правы, как обычно: ваша табакерочка – и впрямь со свойствами.
– А я что вам говорил??? Говорите же, Ричард, продолжайте! Вы же видите, как я...
– Вижу, именно поэтому не спешу, ради себя, вас и вашей славной вещицы. Если результат хорош – почему бы не поиграть в загадки хотя бы пять минут. Ручаюсь, это будут полезные загадки.
– Ну... ладно. Итак?
– Вы не задумывались, почему вы встретили меня именно здесь, у камина?
– А где еще? Какая разница?
– Да где угодно могли бы, хотя бы как в прошлые разы... Но... ручаюсь, гостиная с камином, с утра служила для вас как бы центром притяжения...
– Да? А я как-то... Ну, допустим... Так, так, так?..
– И вы одеты достаточно тепло. Вероятно, вчера-позавчера вам нездоровилось?
– Гм... М-м-м... Пожалуй... Познабливало...
– Теперь обещайте надо мною не смеяться... – Я даже косметической паузы не делаю и вовсе не собираюсь добиваться каких бы то ни было обещаний, это простая дымовая завеса из слов, сопровождающая суггестию, или, говоря проще втирание очков... Тем не менее, Пигги сумел вклиниться и частыми кивками подтвердил обещание надо мною не смеяться.
– Ваша табакерочка изобрела способ вылечить вас, подержать в сухом и живом тепле, у камина. Понимаете?
– Н-н... Как это?
– Она спряталась от вас. С одной стороны – недалеко, а с другой стороны – так, чтобы и вы сами были поблизости. Вы из туалета где возвращались, каким путем?
– Обычным. Я захватил ее с собой, потом, когда уже оттуда возв... Боже мой!
– Так возьмите же ее скорее!
– Пигги – видно было как у него коленки трясутся – подошел к камину, запустил руку в нишицу...
– Боже мой! Боже мой!.. О... Она... Ах, ты моя дорогая... – Пигги впялился губами в золотую крышечку с самоцветами, наверное и заслюнявил от полноты чувств... – Вы разрешите, Ричард?.. Кстати, не желаете сами?..
– Нет. Кто я такой, чтобы вторгаться в сакральную связь двух ментальностей...
– Апчхи! – О-о... Я оживаю, Ричард! Я восхищен.
Он восхищен... Дальше-то будет Телец, но на фиг мне эти волшебства сдались...
– И я тоже. Вами, вашей тончайшей чувствительностью к этим потокам... Мне бы такую.