Скрии-ип…
Тихо-тихо, снова в соседней комнате.
Миссис Салливэн приподнялась на локте. Судя по звуку, скрипела дверь. Открывающаяся дверь. Какая такая дверь? Входная была заперта и на засове.
Миссис Салливэн потянулась к выключателю ночника. Так. Зажигаем.
Она понаблюдала за дверью, соединявшей спальню с гостиной. Прошла минута. Две. Три долгих минуты. Она не уловила в темной гостиной никакого движения, ничего не услышала.
Наконец она снова улеглась, ругая на чем свет стоит свои нервы и выпитый вечером кофе. «Санка». В следующий раз она будет настаивать на этом сорте. А если будет нужно, то принесет свою банку, черт побери. Миссис Салливэн выключила свет и еще немного послушала. Ничего. Только стук сердца. Ох уж эти нервы! Когда-нибудь они сведут ее в могилу.
Она постепенно расслабилась и стала уплывать в дрему.
В соседней комнате громко скрипнула половица, и миссис Салливэн резко села в постели.
И поняла, что дальше отрицать нельзя. Она была не одна.
Замерев, миссис Салливэн сидела в темноте, а голова бешено работала.
Как? Как они попали в квартиру? Конечно, через окно. Супер много раз предупреждал ее. Что делать? Звать полицию? Телефон в гостиной. Кричать? Тем быстрее ее убьют. Спрятаться под кровать? Запереться? На двери нет замка. Окно! Удрать через окно!
Она быстро бросила взгляд на противоположную стену.
Ха-ха, поддразнило окно, лететь-то четыре этажа.
Иисус-Мария-Иосиф… неужели выхода нет?
Вот разве что… Исхитриться и проскользнуть мимо них.
Может быть, если сделать это достаточно быстро…
В предбанник. Там она могла бы позвать на помощь.
Но дверь — замки, цепочка, засов! К тому времени, как ей удастся справиться хотя бы с половиной всего этого, ее уже пару раз прикончат!
Вот если бы у нее было оружие…
Нож. Кухонный нож. (Не то, чтобы у миссис Салливэн хватило бы духу им воспользоваться, но он дал бы ей отсрочку.) Пусть бы не удалось открыть дверь — но, может быть, удалось бы достаточно долго продержать взломщиков на расстоянии и докричаться до помощи?
Она потянулась к выключателю ночника, но рука замерла в воздухе. Лучше застать их врасплох. Миссис Салливэн чрезвычайно медленно соскользнула с кровати и пробралась к двери.
Она распласталась по стене и выглянула из-за косяка.
В темноте разглядеть можно было немного. Она подождала, прислушиваясь. Что они делают? Миссис Салливэн бочком двинулась вдоль двери, вытягивая шею, чтобы заглянуть в кухню, которая в общей тьме казалась черной дырой.
К горлу подступила паника.
Да разве найдешь этот нож? Вообще, куда она его положила? В раковину? Но делать было нечего. Миссис Салливэн ощупала стену, нашла выключатель и снова замялась, не желая обнаружить свое присутствие. Однако нож без света было никак не найти.
Она повернула выключатель. Квартиру залил свет.
Все было так, как она оставляла. Сумочка на диване, «Бега», пустая чашка с каемкой шоколада, чуть приоткрытая дверца шкафа…
Глаза у миссис Салливэн полезли на лоб.
Приоткрытая? Шкаф открыт?
У нее перевернулось сердце. Она ясно помнила, что закрыла его.
Миссис Салливэн зажмурилась и быстро прочла молитву. Потом решительно двинулась через комнату, подошла к шкафу и распахнула его.
На вешалках были только ее пальто и платья.
Она облегченно рассмеялась.
Продолжая улыбаться, миссис Салливэн решительно закрыла дверцу, заперла, вернулась в спальню, забралась в постель и потушила свет.
Из-под кровати что-то вылезло и скинуло миссис Салливэн на пол.
Ей удалось вырваться и ползком дотащиться до двери. Ей даже удалось отодвинуть засовы и отпереть замки. Но и только.
Когда пронзительные крики прекратились, на некоторое время воцарилась тишина. Потом послышался негромкий хруст, который продолжался с перерывами около пятнадцати минут.
В 3:47 Энджелу с Шоном разбудил металлический лязг. Он как будто бы доносился снаружи.
Шон зажег свет. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Первым понял Шон. Он мигом выскочил из постели, натянул халат и побежал вниз. Энджела не отставала.
Когда она бежала за мужем по двору, то готовилась увидеть злобного, шипящего, возможно, больного бешенством зверя, дергающего проволоку клетки мелкими острыми зубами. Однако ночь была странно тихой.
Шон первым оказался у клетки, и Энджела услышала, как он тихо чертыхнулся.
— Что случилось? — спросила она, тяжело дыша.