Еще несколько шагов по Каштановой, и Шон снова почувствовал то же самое. Кто-то — или что-то — наблюдал за ним. Шел следом. На этот раз он резко, быстро развернулся. Возможно, виновато было его воображение, но Шону показалось, будто он мельком увидел, как за несколько домов от него в один из темных подъездов юркнул кто-то в белом.
Он побежал. Мысль, что его преследуют, ему не нравилась. Надеясь избавиться от своего преследователя, он нырнул влево, на Кедровую, затем вправо, на Желудевую — узкий, поднимавшийся в гору, вымощенный брусчаткой переулок.
Здесь газовые фонари попадались еще реже, а тени были гуще. Спотыкаясь о неровный булыжник и неожиданные выбоины в кирпичной мостовой, Шон, пыхтя, бежал вверх по узкой улочке. Он слышал эхо шагов. Своих или того, другого? Он быстро оглянулся. И ясно увидел, что его преследует смутно очерченный силуэт, показавшийся ему силуэтом ребенка.
И едва ли не в ту же секунду эта фигура исчезла, словно каким-то жутким, сверхъестественным образом мгновенно почуяла, что Шон смотрит на нее — она, несомненно, нырнула в один из подъездов, тянувшихся по правой стороне улочки.
Шона вдруг обуял безрассудный страх. Он прибавил шагу и ринулся в конец переулка, туда, где он пересекался с какой-то улицей, и дальше, через дорогу, в следующий проулок, надеясь улизнуть от преследователя.
Проулок оказался темным, узким, не более трех футов шириной. С одной стороны он был образован задними стенами высоких домов, с другой — каменными оградами задних дворов.
Только пробежав весь проулок, Шон обнаружил, что это тупик.
Он круто обернулся.
Фигура последовала за ним и теперь стояла в двадцати футах позади.
Туман и темнота не позволяли Шону разглядеть ее как следует, однако она, кажется, была в светлом, тесно прилегающем костюме и похожей на череп маске, которая закрывала все лицо. Явно хэллоуиновский ряженый.
Фигура стояла, не шевелясь, совершенно неподвижно, как изваяние, словно ждала, чтобы Шон начал действовать. В ее неподвижности было что-то странно нечеловеческое. Хотя Шон понимал, что это наверняка какой-то подросток, он почувствовал, как по спине поползли мурашки, а сердце глухо застучало в необъяснимой панике. Его взгляд метнулся вправо, к стене, отгораживавшей от переулка чей-то задний двор. Около семи футов. Не проблема.
Он повернулся, подпрыгнул, ухватился за гребень стены, подтянулся и спрыгнул вниз, во двор, приземлившись в цветочную клумбу среди какой-то растительности.
Когда он прыгал, ему показалось, будто он краем глаза заметил, как мелькнуло что-то белое.
Пошатываясь, Шон распрямился и принялся отряхиваться от пыли. При этом он взглянул влево.
У него захватило дух.
Его преследователь все еще был здесь.
По эту сторону стены, вместе с ним. Припал к земле, отделенный от Шона какими-нибудь десятью футами, не больше. Должно быть, он перемахнул стену одновременно с ним.
Ни секунды не раздумывая, Шон бросился вперед, через небольшой газон, к выходившему на двор неосвещенному дому.
Почти сразу он на что-то наткнулся и, выругавшись, тяжело повалился на землю. Во все стороны с лязгом и грохотом раскатились помойные баки.
В тот же миг задний двор залил яркий свет. Заскрипело, поднимаясь, окно. Откуда-то сверху донесся гневный, хриплый женский голос:
— Что здесь, черт дери, происходит? Проклятые мальчишки. Выметайтесь, пока я полицию не позвала! Слышите? Вон!
Шон медленно поднялся и, щурясь, поглядел сперва на прикрепленный к боковой стене дома сильный прожектор, потом на ярко освещенный двор. Никаких признаков кого бы то ни было. Обычный задний двор. Кусты. Клумбы. Альпийская горка.
Потирая ушибленные локти, Шон попятился в узкий проход между домами. Оказавшись на улице, он повернулся и обнаружил, что стоит на Маунт-Вернон, напротив Института.
Заметив, что на первом этаже еще горит свет, он быстро перебежал через дорогу, подумав: Холлэндер работает допоздна.
И пошел к своей машине.
Поток транспорта на автостраде в час пик был плотным. Тускло мерцающая лава автомобилей, которые буквально упирались друг другу в багажники, простиралась перед Шоном до самого Уолтхэма.
Его это не волновало.
О дурацком приключении с мальчишкой на Бикон-хилл он тоже уже позабыл.
Теперь голову Шона заполняли лишь сияющие планы на будущее.
К его удивлению, как только он остановил машину у дома, из кухни выскочила Энджела.
— Камень пропал, — выдохнула она.
— Знаю, я от него избавился, — объяснил Шон, выбираясь из машины.