– Правда.
– Но… тогда Миру увидят все и… все поймут, что…
Что суженая императора не невинная чистая дева, как должно.
Что государь намерен обвенчаться с женщиной, у которой уже есть ребёнок, да ещё и незаконный.
Видывала ли Благословенная Франская империя больший скандал и более возмутительное пренебрежение традициями, устоями, что веками поддерживали благодатные эти земли?
– Пусть смотрят. Многим при дворе и так известно куда больше, чем они сами говорят, – Стефан не отпускает мою руку, бережно гладит пальцы, хотя холод давно отступил, и даже я ощущала, как разогрелась ладонь. – Спустя декаду состоится официальная проверка родовым артефактом, которая подтвердит, что Мирелла моя плоть и кровь. Я публично признаю её как мою дочь и моего первенца. С этого момента она станет носить титул Её императорское высочество, как должно дочери императора, и обращаться с ней будут с соответствующим почтением. Детская также будет приведена в порядок, чтобы Мирелла могла жить в ней. И, упреждая твой вопрос, Астра, повторяю – я не собираюсь отсылать Миреллу куда бы то ни было без нужды.
Бросаю взгляд на Шеритту и замечаю тень удивления в её глазах. Впрочем, она быстро, ловко прячет любое проявление неподобающих эмоций под маской сдержанной благожелательности.
– Так скоро?
– Времени прошло достаточно, да и сколько можно её скрывать?
– А… как же ты объяснишь… её появление на свет, обстоятельства и…
Не разойдётся ли сказка новая со сказкой предыдущей?
– К сожалению или к счастью, но объяснить можно довольно многое… особенно если найдутся веские аргументы.
Полагаю, что Стефан таковые раздобыл, иначе едва ли заговорил бы о признании дочери сейчас. Пытаюсь представить, какой станет жизнь Миреллы после публичного объявления, и понимаю, что не могу, моё воображение с трудом охватывает степень перемен, перекроивших судьбу моего сердечка.
– Не тревожься, – Стефан подносит мою руку к губам, целует пальцы и отпускает. – Не буду вам мешать. Кузина.
– Ваше императорское величество, – Шеритта склоняет голову ниже.
Стефан улыбается мне той лёгкой, нежной улыбкой, что предназначена лишь для двоих, и уходит через ту же неприметную дверь. Я дожидаюсь, пока створка закроется за ним, и поворачиваюсь к Шеритте.
– Полагаю, это и есть тайная галерея, о которой вы упоминали?
– Да.
Делаю шаг к фрайнэ Бромли, понижаю голос.
– Похоже, вы тоже не ожидали столь скорого признания Миреллы.
– Стефанио прав, фрайнэ Астра, времени прошло более чем достаточно и если кузен твёрдо намерен назвать Миреллу своею дочерью публично, то ему следует поспешить. Многие вернуться к зимнему празднику…
Благодатные, я о нём и думать забыла.
– …и лучше бы Мирелла к тому моменту заняла причитающееся ей место. И… – Шеритта медлит, и я нетерпеливым жестом пытаюсь поторопить её. – И её статус признанной дочери укрепит не только положение девочки, но и ваше. Вы станете не просто суженой Его императорского величества, но матерью его первенца.
Одна из трёх молодых фрайнэ, что жили в этих покоях до меня, совершенно точно была убита и ни её саму, ни двух её предшественниц не уберёг титул жены Его императорского величества.
Я смотрю в ясные голубые глаза Шеритты и размышляю, у кого можно получить ответы на интересующие меня вопросы.
Фрайнэ Бромли?
Нет.
Фрайн Бромли?
Пожалуй, тоже нет.
А если обратиться к…
Возможно.