Не произнося ни слова, Марина поставила чемодан на землю. Её не одолевали сожаления, наоборот, она была рада оставить всё, что связывало её с прежней жизнью.
- А теперь, я попрошу Вас снять Ваше платье и надеть это, - продолжила посланница.
И тут же в её руках, словно из воздуха, появилось прекрасное, сверкающее как сам лунный свет, белое платье. Пальца купеческой дочери даже не дрогнули, когда она коснулась его и унесла внутрь дома. Там, скрывшись от глаз родителей и слуг, женщина скинула всю одежду, что была на ней прежде. Она распустила волосы, сняла украшения. И надела призрачный наряд невесты Подземного Владыки. Это было длинное свободное платье, более походящее на рубаху, без лифа и каких-либо излишеств. Но любой человек на свете мог бы поклясться, что в этом виде не было ей равных. Марина была прекрасна, как ночное небо.
- Родная, - тихо застонала Софья Львовна, едва дочь появилась на пороге.
Посланница покачала головой.
- Даю Вам пять минут на прощание.
Она вернулась в экипаж и закрыла за собой дверь.
Марина молча обернулась к родителям и бабушке.
- Девочка моя! – со слезами на глазах, Софья Львовна обняла дочь. – Ну как же так?
- Не волнуйся, мама, - вздохнула брюнетка, - со мной всё будет хорошо. Прошу, перестань плакать. И позаботься о Клавдии.
Отстранившись от матери, она приблизилась к отцу, и они молча обнялись. Объятья Тимофея Давыдова ещё никогда не были такими крепкими.
- Мариночка! – бабушка приветствовала внучку с распростёртыми объятьями. – Прошу тебя, будь счастлива, моя родная. Если уж ты выбрала себе такую нелёгкую судьбу, то будь счастлива!
- У меня всегда будут те весёлые дни, что мы провели вместе, - улыбнулась именинница, прижимаясь к груди бабушки.
- Марина! – отвлёк её тонкий голосок.
Девочка с огромными синими глазами смотрела на сестру. Она стояла на пороге босоногая и в одной ночной рубашке. Распущенные золотые волосы небрежно торчали в разные стороны. Но как же это дитя было прекрасно.
- Ты опять уезжаешь? – спросила она.
Марина медленно приблизилась к ребёнку и коснулась её щеки.
- Да. Прости, мне придётся уехать.
- И ты больше не вернёшься? Не вернёшься же больше, нет?
- Нет.
Лицо девочки исказилось от обиды и злости.
- Ну и езжай! Тут и так мало места! – надула она губки.
Марина хмыкнула и заключила сестру в объятья.
- Я тоже буду очень скучать, Клаша.
Без слов, девочка расплакалась и расцеловав старшую сестру в обе щеки, убежала обратно в дом. С болью в сердце, Марина смотрела ей вслед. Подходило время, и она уже сжала ручку двери экипажа.
- Прощайте, я никогда вас не забуду, - произнесла она.
Брюнетка молча оглядела свой родной дом и закрыла за собой дверь. Экипаж двинулся с места и скоро исчез в ночной мгле.
***
Экипаж нёсся по ночной дороге с невероятной скоростью. Глядя в окно, Марина вспоминала свою первую поездку с бабушкой. После долгого недомогания, она была всё ещё слаба, но весёлый нрав Надежды Степановны заставлял девушку всё время смеяться. Отвлекая внучку, она постоянно рассказывала какие-то нелепые истории о своём запутанном прошлом, и Марина хохотала так, что ей скручивало живот. Никогда в жизни она так не смеялась.
От наплывших воспоминаний, купеческая дочь улыбнулась.
- Позвольте полюбопытствовать, - сидящая напротив Наталия вдруг заговорила. Всё это время она даже глаз на Марину не подняла, а просто делала записи в своём небольшом блокноте, - почему на Вас было надето платье именно чёрного цвета? Насколько мне известно, с определённого момента, люди объявили его цветом траура, тоски по умершим. Это возмутительно! Ведь вместе с тем, чёрный – это цвет спокойствия и прохлады ночи. Он дарует мир и покой. Он прекрасен. Поверьте, мне, в чёрном цвете нет ничего ужасного, как о том думают люди. Должна Вас предупредить, что господин ненавидит чёрный цвет на своих невестах.