- Понимаю. Должна заметить, это не мой выбор, а такова традиция. В нашим краях, незамужним дамам не принято носить одежду светлых цветов, - извинилась Марина.
- Что же, теперь Вы нельзя называть «незамужней». Отныне Ваш статус – невеста и Вам полагается носить наряды белого цвета, - подметила Наталия.
- Белый, - вздохнула брюнетка.
До этого дня, она ни разу в жизни не надевала одежду белого цвета и даже не была уверена, что будет смотреться в нём хорошо.
- А Вы, - обратилась Марина к сопровождающей, - хорошо знаете Подземного… простите, Вашего господина?
Наталия внезапно оторвалась от своего занятия и подняла глаза на попутчицу.
- Лишь в пределах доверенного мне, - ответила она.
- А Вы, случайно, не знаете его имени? – с интересом спросила Марина.
Помощница с интересом взглянула на любопытную брюнетку перед собой, её суровые губы даже слегка изогнулись в усмешке.
- Подобные господину никогда не называют своих истинных имён. В нём заключена слишком большая сила. Ведь если кто-либо назовёт нечистого настоящим именем, то сможет повелевать его душой. А если кто-то сломает, подчинит волю господина, то это может навредить всему существующему миру. Ибо само существование его на свете – залог процветания, постоянства и спокойствия. Пока жив Подземный Владыка, то и мир продолжает существовать.
Однако, если Вас интересует нынешнее имя господина, то сможете спросить его самого об этом по приезду. В разные времена он предпочитает именовать себя по-разному.
- А, господин, он… красив? – вдруг резко переменила тему купеческая дочь.
Наталия повела бровью. Выражение её лица выдавало крайнюю преданность и симпатию к хозяину.
- Я не смею рассуждать на подобные темы. Мне неизвестны нынешние пристрастия смертных женщин. Но многие находили его привлекательным.
- Ясно, - вздохнула Марина, - а могу ли я спросить: Вы тоже нежить?
- Нет, - спокойно и почти обыденно произнесла Наталия, - я – существо несколько иного рода. Господин приютил меня ещё в юном возрасте, поэтому я обязана ему многим в своей жизни. И Вы – далеко не первая невеста, которую я сопровождаю в его обитель. Думаю, такой важной миссией, он доказывает своё доверие ко мне.
- И сколько же жён было у Вашего господина?
Наталия загадочно улыбнулась.
- Вы не поверите, - ответила она.
В этом выражении лица было нечто пугающее, поэтому весь оставшийся путь Марина не смела больше задать ни единого вопроса.
На горизонте замерцал рассвет. Брюнетка чувствовала себя сонной и уставшей. Но она не могла позволить себе уснуть. Ей до смерти хотелось взглянуть на чудесный тереме, о котором грезила её душа с самого детства.
«Интересно, он так же великолепен, как на тех рисунках?» - мысленно вопрошала купеческая дочь.
Безмолвная сопровождающая продолжала вести записи в своём блокноте до тех пор, пока экипаж не начал замедляться. Только тогда она выглянула в окно, и лицо её озарила лёгкая улыбка.
- Прибыли, - сообщила Наталия, - что же, Марина Тимофеевна, теперь это место станет Вашим домом.
Марина посмотрела в окно и ахнула.
Во время своих путешествий с бабушкой, она ни единожды видела большие здания: и Эйфелеву башню во Франции, и поразительные соборы в Германии, даже довелось взглянуть на здание мэрии Филадельфии в Америке. И всё же, ни одно из них не могло сравниться с размерами этого терема. Он был так огромен, что Марина внезапно почувствовала себя крохотной и ничтожной, в сравнении с этой многовековой махиной.
Терем был невероятен. В сотни раз восхитительнее любой картинки из книг и даже смелых девичьих фантазий самой Марины. Верхние десять этажей его представляли собой многоярусные строения с резными балконами, переходами, арками и резными окнами, которые были украшены статуями диковинных животных и птиц. Между балконов стояли башни с шатровыми верхами, их длинные тонкие шпили пронизывали собой облака и исчезали в высоте неба. А крыши – каких только не было крыш на этом чудесном тереме: и двускатные, и луковичные, и бочкой, и кубоватые. Все они были покрыты самоцветами и переливались в свете восходящего солнца. Сами же стены терема оказались каменными, тёмными, как и стены родного для Марины китежского Кремля. Один только вид этих башен, высоких каменных стен, украшенных кокошниками из самоцветов и переливающимися витражами, напоминал прибывшей, что она здесь ненадолго… крайне.