Сарита никак не могла сосредоточиться, сомнения не оставляли ее.
— Ты готова? — спросил Вольф, подойдя к ее двери.
— Я не уверена, что взяла все, — призналась она, окидывая взглядом комнату.
— Ты нашла свое свидетельство о рождении?
Сарита взяла бумагу.
Она выглядела так прелестно, что нетерпение Вольфа стало еще сильнее. Пройдя через комнату большими шагами, он застегнул сумку и повесил ее на плечо Сариты.
— Мы купим все, что ты забыла, — проговорил он, игриво шлепнув ее.
Пламя желания грозило поглотить Сариту.
— Надо оставить записку деду.
На кухне Сарита быстро набросала несколько слов Луису. Остановившись, она вдруг подумала о том, чего ей хочется в действительности, и тут же поняла: ей хотелось замуж за Вольфа О'Малли. Никогда ничего ей не хотелось в жизни так, как этого. Быстро просмотрев записку, Сарита решительно сжала губы. Возможно, позже она раскается, но сейчас инстинкт говорил ей, что они и Вольф рождены друг для друга.
— Нам пора. — Вольф подошел сзади и обнял ее за талию.
Все ее тело готово было растаять от страсти. Ей было все равно, какой окажется правда.
— Я готова.
Вольф снова увидел в ее глазах огонь. Все, о чем он думал, — это поскорее поставить печать на их брачном контракте. Еще никогда он не желал женщины так сильно. Его тело жаждало ее.
Сарита взглянула на стол, стоящий в центре гостиной роскошных апартаментов отеля. На столе лежал брачный контракт. Сарита и Вольф были здесь уже около двух часов, и все это время внутри у нее все трепетало. Она была уверена, что в какой-то момент этот сон закончится.
Преподобный Джош Джонс готовился провести традиционную церемонию, а Сарита все не могла освободиться от ощущения какой-то сюр-реалистичности происходящего.
Брэдфорд был великолепен в своем костюме-тройке. Преподобный отец тоже выглядел торжественно, как и его жена, которая пришла вместе с ним, чтобы занять место второй свидетельницы. И только Сарита и Вольф не вписывались в роскошный интерьер: на них были голубые джинсы и рубашки. Когда священник начал церемонию, внутренний голос предупредил Сариту, что все развивается слишком быстро, что так не бывает.
Священник спросил:
— Сарита Карлотта Лопес, согласны ли вы взять Вольфа О'Малли в мужья? Будете ли вы жить с ним с этого дня, пока смерть не разлучит вас?
Вот он. Главный вопрос.
— Да, я согласна. — Она произнесла эти слова не колеблясь.
Когда священник спрашивал Вольфа о том, хочет ли он взять Сариту в жены, она затаила дыхание. Где-то глубоко появился страх, что Вольф скажет «нет». Но он спокойно подтвердил свое намерение.
И наконец, когда священник объявил их мужем и женой, Вольф облегченно вздохнул, а у Сариты подогнулись колени.
— Теперь вы можете поцеловать невесту, — проинструктировал преподобный Джонс.
Вольф поднял ее на руки. Сарита вдруг подумала, что вышла замуж за мужчину, с которым даже не целовалась! Однако его губы нашли ее, и мысли улетучились. Рот у него был влажным и страстным.
Вольф старался себя контролировать, но губы не слушались: они уже скользнули Сарите на шею, плечи… Деликатное «гм» Брэдфорда заставило Вольфа очнуться. Он с неохотой отпустил новобрачную.
Сарита, не глядя, подписала документы, потом отстраненно наблюдала, как это делал Вольф.
— Ну вот, теперь все. — Преподобный Джонс протянул Сарите брачный контракт. — И как вы чувствуете себя в роли миссис О'Малли?
— Как во сне, — честно призналась она.
Священник смущенно вскинул брови.
— Надо поднять тост, — пришел Сарите на помощь Брэдфорд. Он выстрелил пробкой, открыв бутылку шампанского, и разлил его в бокалы. Вольф обнял Сариту за талию и прошептал ей на ухо:
— Я скоро заставлю тебя проснуться.
Она ощутила его дыхание на шее и вздрогнула от чувственного возбуждения. Взглянув на него, она увидела страсть в его глазах. Сарите нестерпимо захотелось остаться с ним вдвоем.
«Распутная женщина», — упрекнула она себя, дрожа от нетерпения и предвкушения.
Вольф позволил себе парочку тостов, а потом сказал:
— Мы с женой хотели бы остаться одни.
«Мог бы быть поделикатнее», — подумала Сарита. Вольф всегда говорил то, что думал.
Когда гости попрощались, ее нервозность стала возрастать.
Оставшись с ней наедине, Вольф сразу обнял ее.