— Вы с вашей сестрой столь очаровательны, — заметил он. — О, у вас, конечно, чудесная семья. — Он бросил двусмысленный взгляд на Электру, флиртующую напропалую с биржевым маклером под осуждающим взором его благоверной. — И все же если бы моим шофером было такое милое существо, как вы, боюсь, у меня в голове не осталось бы ни одной мысли о работе.
— Учитывая важность вашей профессии, — заметила Фредерика с немного отсутствующим видом, так как увидела Розалин в дальнем конце залы с хозяином, который показывал ей коллекцию табакерок, — очень хорошо, что я не ваш шофер. Розалин не бог весть что смыслила в табакерках, но непрерывно ахала от восхищения. Хозяин в отлично сшитом смокинге стоял чуть не вплотную к ней, едва не касаясь плечом ее обнаженной тонкой руки.
— Надо же, как иным везет, — с некоторой завистью заметил доктор. — Лестроуд нанял вас, чтобы вы его возили… Кстати, не тяжеловаты ли для такого изящного создания его мощные машины? И ваша очаровательная сестрица просто неотразима. Впрочем, чему тут удивляться. Она исключительно красива. А Хамфри пора подумать о женитьбе… — Доктор задумался, по-видимому, оценивая мысль, которая только что пришла ему в голову.
Фредерика забеспокоилась, хотя и сама отлично понимала, что Розалин уже смотрит на хозяина как на собственную добычу. Тем не менее, она постаралась изобразить сомнение:
— У моей сестры много поклонников, боюсь, ей льстит, когда кто-то готов пополнить их список. Только мне кажется, мистер Лестроуд крепкий орешек. Если мужчина достигает его возраста, ускользнув от женских сетей, это говорит о том, что он ценит свою свободу и достаточно поднаторел, защищая ее.
Мистер Уилмслоу улыбнулся с некоторым сомнением:
— Вы полагаете, он по этой причине до сих пор оставался холостяком? Как знать, может, вы и правы! Только, знаете ли, и на старуху бывает проруха, и умнейшие, рано или поздно, попадаются. А сейчас, когда он приобрел этот дом и, судя по всему, намеревается обосноваться здесь, вполне резонно предположить, что не за горами то время, когда матримониальные планы выйдут у него на первое место.
Фредерика поторопилась сменить тему.
— Это удивительно красивый дом, — заметила она после того, как заверила доктора, что вполне способна справиться с двумя автомобилями мистера Лестроуда. — Какой же замечательный он будет, когда его достойным образом меблируют и вернут былую славу садам. Сейчас они, к сожалению, совсем запущены.
— Всему свое время, — глубокомысленно произнес доктор, все еще, не спуская глаз с парочки в дальнем конце зала. — К сожалению, лично я никогда не был женат и, должно быть, много в жизни упустил. Но когда дело идет о таком доме и о живом существе, которое предстоит выбрать, надо быть начеку!
Почувствовал ли Хамфри Лестроуд его взгляд, этого Фредерика не могла сказать, только он вдруг повернулся и направился к ним. Розалин следовала за ним по пятам, все еще продолжая восхищаться табакерками.
— Кажется, я не ослышался, — обратился он к Фредерике, — вы, дорогая, нападали на мои сады?
Фредерика запротестовала:
— Я говорила, что они запущены, но что сейчас, когда Джейсон ими займется, они станут восхитительными.
— Бедному Джейсону такая работа не по силам. Скажете тоже — восстанавливать сады, — заметил Лестроуд. — У меня и в мыслях не было взваливать на него такой труд. На следующей неделе сюда прибывает целая команда садоводов. Вот когда они недельку поработают, можно будет о чем-то говорить. Тогда, надеюсь, что-нибудь и впрямь получится.
Розалин поддакнула у него из-за спины:
— О да, это замечательно. У такого дома должно быть прекрасное окружение.
Лестроуд живо повернулся к ней:
— Прекрасный алмаз в достойной оправе? — Затем повернулся к Фредерике: — Уж коли вы озабочены запустением в моих частных владениях, позвольте показать вам один из их уголков в лунном сиянии. А луна сегодня на славу! Пойдемте со мной, я обещаю, что вы не порвете чулки о кусты и коряги.
Он осмотрел ее сверху донизу, что можно было понимать как дань восхищения, сдобренную, однако, явной насмешкой. Как бы то ни было, глаза его задержались на ее стройных ножках в прозрачных чулках.
— Разве нельзя пойти вместе? — начала было Розалин, но ответ Лестроуда не оставил ей выбора.
— Не сегодня, моя дорогая. Во-первых, я не рискну подвергнуть опасности ваше платье, а во-вторых, мистер Уилмслоу давно ищет возможности познакомиться с вами поближе, и я был бы последним невежей, если бы лишил его такой возможности.
Розалин засмеялась, но несколько нервно, а доктор не замедлил воспользоваться неожиданно выпавшей на его долю удачей.
На террасе по ту сторону французского окна Фредерика немного капризно спросила:
— А подвергать опасности мое платье можно?
Лестроуд улыбнулся ей под покровом темноты, поскольку луна только всходила, и она увидела его белые зубы.
— Разве я не поклялся спасти ваши чулки? — вопросом на вопрос ответил он. — И уверяю, я выполню свое обещание, даже если мне придется нести вас на руках в самых густых зарослях.
Фредерика стояла на краю террасы, чуть дрожа от свежего ночного воздуха.
— Что-то холодно, — запротестовала она. — Нельзя ли посетить ваш любимый уголок сада в более теплый вечер?
Лестроуд взял ее под локоть и привлек к себе.
— Если на то пошло, — уверил он ее, — я не собираюсь подвергать вас такому испытанию. Честно говоря, я хотел пригласить вас в библиотеку, где мы могли бы беспрепятственно поговорить несколько минут, а поскольку Люсиль должна была там затопить после чая, опасности замерзнуть нет.
Говоря это, он открыл застекленную дверь библиотеки, и Фредерика прошла внутрь. Он последовал за ней, включил свет и задернул шторы.
— Ну вот, — проговорил он. — Так-то лучше, чем сражаться с ежевикой, правда? С моей стороны было глупо ждать подвигов от девушки, одетой в такое платье.
Он стоял и рассматривал ее сверху донизу, и у нее сложилось впечатление, что он продолжает развлекаться на ее счет. В библиотеке с опущенными шторами и весело пылающим камином, выложенным из крупных камней, было очень уютно, но она чувствовала некоторое беспокойство оттого, что они были одни, далеко от гостей, ведь если ему нужно поговорить с ней как хозяину со служащей, то это можно было бы сделать и при всех. Однако постепенно до нее стало доходить, что не за приказами по службе пригласил он ее сюда. Он просто хотел поговорить с ней.
— Вы удивительно привлекательная молодая женщина, — начал Лестроуд. — Хотя и не столь привлекательная, как ваша сестра.
— Благодарю, сэр! — ответила Фредерика, бросив на него холодный взгляд. На ее длинных ресницах играли отблески пламени.
— Я действительно так считаю.
— Любой девушке приятно, когда мужчина находит ее привлекательной… а уж когда он говорит ей, что она столь же мила, как ее красавица сестра, она начинает подозревать, уж не должна ли она ему что-нибудь!