— Это грех! — вырвалось из меня. Я буквально только сейчас осознала что совершила на самом деле.
— Что грех? Где грех? — не понял меня большой босс, даже машина слегка вильнула по дороге, видимо настолько неожиданно было мое сообщение. Я внутренне сжалась, втянув голову в плечи.
— То, чем мы занимались. Нельзя это делать. Это плохо, — я выпалила все на одном дыхании, стараясь сказать мужчине все что я думаю. — Такое не должно повториться. Никогда.
Я обхватила себя руками, как бы защищаясь. Вот только от кого? Этого я и сама не знала. Хотелось бы думать, что от холода. В машине работал кондиционер и было заметно прохладно.
И тут машина вильнула еще раз. С нескольких сторон засигналили. Ибо мы находились в сплошном потоке автомобилей, едущих в самый центр города. Я не знаю каким образом, но Семен умудрился моментально перестроиться из крайнего левого ряда в крайний правый, съехав на обочину. Я только диву далась как ему удалось безаварийно совершить подобный маневр. Мы же были на волосок от столкновения с машиной, движущейся в попутном направлении.
— Повтори-ка еще раз что ты сказала, — приказал мужчина, в чьем голосе послышались повелительные нотки. Сейчас это был не тот Семен, которого я наблюдала еще несколько минут назад. Это был другой мужчина. Властный, повелительный, уверенный в себе.
— Я… мы… не должны были…, - начала лепетать, стараясь не смотреть на своего собеседника.
Мужчина совершил молниеносный выпад рукой, поднимая мое лицо и призывая смотреть ему в глаза, чего мне совершенно не хотелось.
Чувствовала, что стоит мне оказаться в плену его глаз и все… я пропала. Меня словно омут затягивало от его взгляда, в такие непонятные дали, где легко растворялась, становясь принадлежностью этого мужчины, настороженно взирающего на меня.
— То, что случилось с нами это самое прекрасное, что произошло со мной за последнее время. Я просто счастлив испытать подобное наслаждение рядом с красивейшей женщиной, — начал Семен.
— Это же ужасно, — мужчина удивился моим словам.
— Что именно тебе не понравилось в процессе? — кажется, вдобавок он еще и обиделся.
— Мне понравилось все, — как на духу ответила ему, но тут же осеклась. — Вы женаты…
— Так. Стоп. Так вот в чем проблема. В моем социальном статусе? — глаза мужчины не по доброму сузились. Подобный жест говорил Семен начинает злиться. — Хочешь я разведусь? Завтра же. Ты этого хочешь?
— Я. Нет. Что вы? Я не это имела в виду. Я не знаю…, - я лепетала совершенно не понимая что я говорю.
— Зарина, давай все же выясним все до конца. Ты желаешь, чтобы я завтра подал заявление на развод. Я правильно тебя понял? — Семен продолжал держать меня за подбородок, не давая отвернуться в сторону.
С моих губ уже рвалось «да», «да я хочу чтобы вы подали заявление на развод»…И тут в моей памяти всплыла почти забытая картина из далекого детства, которую я никогда не забуду.
Мама, моя милая мама…
Она сидит за столом возле окна и горестно плачет, а рядышком с нею прикорнула ее подруга тетя Сима, которая гладит маму по руке и пытается успокоить.
— Ну что ты так сердце себе рвешь? Ну с кем не бывает? Все разводятся? Думаешь на это сейчас обращают внимание? Вы же все равно не живете вместе и уже давно. Чего же ты так убиваешься? Полмира так живут…
— Сима, ты не понимаешь. Это же позор. Понимаешь, одно дело быть брошенной женой, а другое разведенкой. Да на меня же все пальцем будут указывать. Это же стыдно.
— Тебе значит стыдно, а ему не стыдно ребенка сделать и свалить к своей ненаглядной? Да? — возмущалась женщина
— Мы же в церкви венчались… нас же сам батюшка соединил… — маме надо было выговориться.
— И что? Теперь в связи с этим разводиться нельзя? Брось. Так не бывает. Это все глупости и пережиток прошлого. Давно пора выбросить из головы дурные мысли. Чего ты заходишься в слезах? Отпусти ты его. На фик он тебе нужен, кобелина проклятый.
— Зачем ты так… Нельзя… — никогда слова плохого от мамы нельзя было услышать.
— Ты его еще защищать начни. Последний раз говорю. Разводись и не мучайся. Он тебе даром не нужен. От него пользы, лишь печать в паспорте. Выброси его из головы да не переживай больше.
— Ну как же… А что люди скажут?
— Да какая тебе разница что люди скажут? На чужой роток не накинешь платок. Сама знаешь о чем я говорю. Кончай рыдать тебе говорю.
Еще долго тетя Сима успокаивала маму, которая в конечном счете подписала все документы, перестав препятствовать моему отцу в обретении свободы, но сколько она переживала по этому поводу? Много. Очень много. Я хоть и была маленькая, но в памяти сохранила воспоминания об этом.