Рука Семена переместилась вначале мне на копчик, а потом медленно поползла ниже. Из-за того что я стояла на коленях мои ягодицы были разведены немного в стороны, а потому доступу к моему лону ничего не мешало. Я давно и очень сильно была возбуждена. Моя плоть только и ждала чтобы ее заполнили. Нежные пальцы Семена проникли между лепестками моего естества и нашли вожделенную горошинку и принялись ее ласкать. Я же старалась подарить мужчине наслаждение, играя языком с его затвердевшими сосками.
Пальцы мужчины беспрепятственно скользили по моей плоти, то поднимаясь немного вверх и задевая попку, то опускаясь вниз и лаская клитор. Все чаще и чаще они останавливались на анусе пока, наконец, один из них не проник вглубь и миновал тугое колечко из мышц.
Я уже как-то поднимала этот вопрос и Семен ответил, что все будет лишь с моего согласия. Судя же по действиям мужчины он явно желал попробовать проникнуть в меня несколько иначе, чем принято. А сегодня, когда я чуть было не простилась с мыслью быть с любимым человеком, сорвало с моего сознания все ограничения и тормоза.
Подавшись назад и закрутив слегка ягодицами я дала понять, что мне крайне приятны его манипуляции и я бы желала их продолжения. Семен словно почувствовал мое настроение и, окунув пальцы в мою влагу, двумя из них попытался проникнуть внутрь меня. Я уже настолько привыкла к подобному вторжению, что не испытала никакого дискомфорта, а лишь тихо застонала от получаемого удовольствия.
— Ты не возражаешь?! — тихо спросил Семен, продолжая растягивать внутренние мышцы.
— Я не знаю. Наверное, да. Но немного боюсь, — честно призналась.
— Для этого существуют определенные средства… облегчающие проникновение.
— А у тебя есть?
— Ты не поверишь, но есть, — усмехнулся мужчина.
— Я в этом и не сомневалась.
Семен быстро встал с кровати и ушел куда-то в другую комнату, а через несколько секунд вернулся, неся в руках тюбик. Как оказалось оно слегка холодило кожу, когда мужчина нанес его на нужное место.
Сказать что он был нежен в наш первый раз это не сказать ничего. Пожалуй он переживал больше за меня, нежели я сама. Безусловно мне было несколько неприятно от вторжения плоти Семена, но это только лишь первое время. Мужчина своими ласками, подбадривающими словами, аккуратными движениями смог заставить забыть о дискомфорте и получить анальный оргазм. Оказывается и такое бывает. А уж про благодарность от полученного удовольствия со стороны Семена я, вообще, молчу. Оказалось, что надо отдавать ласку чтобы получить взамен еще больше.
— Знаешь, — я произнесла после того, как мы лежали уставшие и разморенные после пережитого, — каждый раз я бы такого точно не хотела, но время от времени не возражала. Не слишком часто.
— Как скажешь, любимая, — услышала в ответ.
Такого визга и писка наш офис не знал с момента строительства, когда работали перфораторы, дрели и шуруповерты. Я уже подумала, что кого-то зажало лифтом и этого бедного и сирого не могут вытащить из стальных клещей. Оказалось все гораздо проще. Звуки издавала жена Семена Лизавета. По совместительству моя дальняя родственница, чья родня не дает мне покоя уже третий месяц с того момента как Семен объявил о разводе и намерении жениться на мне. Если честно, то я бы согласилась и дальше жить в грехе, лишь бы меня не доставали. К чему нужно это свидетельство о социальном статусе, если оно меня не может защитить от внешнего мира?
— Что случилось? — я встала из-за стола и пошла навстречу Семену с Лизаветой.
— Он мне делает больно, — запричитала женщина, стараясь вырваться из цепкой руки.
— Я не знаю что я с тобой сделаю, — голос Семена звенел от негодования. — Проси прощения.
— Не буду, — упиралась та, хотя по внешнему виду Лизы было понятно, что еще немного и она согласится со всем на свете.
— Будешь, а иначе останешься с голым задом после развода. А этого ты боишься больше всего. А еще я твоего докторишку привлеку к уголовной ответственности, чтобы знал что подписывает. И тебя вместе с ним. Проси прощения.
Лиза заметалась, но в конечном счете сдалась, огрызнувшись.
— Не привлечешь. Стыдно будет за свое имя, — потом набрала в грудь побольше воздуха, как перед прыжком в воду, и произнесла. — Прости меня, Зарина. Больше звонков не будет.