– Извините, но он оказался первым.
Оперативник вздохнул:
– Жалко… А за сколько вы ему продаете дом?
– За цену, указанную в объявлении. Сто двадцать тысяч.
– Я дам сто тридцать! – заявил Дукалис, удивляясь самому себе.
Виктория задумалась.
– Ну раз вы дадите больше, то конечно… – сказала хозяйка. – Когда вы сможете внести аванс?
– Я должен получить деньги из Америки в течение месяца.
– Нас это устроит. Мы как раз хотели бы месяц-полтора еще здесь пожить.
– Вот и замечательно!
– Хотите чего-нибудь выпить?
– Вообще-то я за рулем… Ну разве что рюмочку.
Выпив за будущую сделку, новые знакомые простились, весьма довольные друг другом.
Пребывая в эйфории, Дукалис с ветерком полетел на «девятке» по узким песчаным улочкам Озерков и за ближайшим поворотом налетел фарой на торчащий из земли пень. Разбитое стекло посыпалось на землю. В другое время оперативник бы расстроился, но теперь он только махнул рукой.
– Ничего, получу деньги, починю, – сказал себе милиционер.
Красная «девятка» со старшим лейтенантом на борту покатила в центр города.
12
Евгений Школьник был потомственным ювелиром. Отец и дед его занимались ювелирным делом, и сына Школьник собирался посвятить в тайны своей профессии. Тщательно выбритый, гладко причесанный и опрятно одетый, ювелир производил впечатление человека аккуратного и знающего свое дело. Он работал заведующим большим ювелирным магазином на Московском проспекте.
Днем оперативникам поступила информация от Школьника, что кто-то приносил в салон на оценку ожерелье, по описанию совпадающее с ожерельем Лебедевой. Созвонившись со Школьником, Ларин договорился, что подъедет в салон к трем часам. Ювелир встретил милиционера в торговом зале.
– Здравствуйте, вы звонили мне? – сказал он.
– Да. Капитан Андрей Ларин, – представился оперативник.
– Евгений Школьник. Пойдемте ко мне.
Кабинет заведующего находился в глубине здания. Пройдя по длинному коридору, Школьник и Ларин оказались в небольшом помещении, таком же аккуратном, как его хозяин.
– Присаживайтесь. – Ювелир кивнул на кресло. – Сам он сел напротив. – Выпьете что-нибудь?
Ларин увидел бар в углу кабинета.
– Стакан минеральной воды, если есть, – сказал оперативник.
– Да, конечно.
Заведующий подошел к бару, достал большую бутылку минералки и два бокала. Поставив бокалы на столик перед милиционером, ювелир наполнил их водой.
Школьник сделал пару глотков и заговорил:
– Когда я вчера получил от вас по факсу фотографию ожерелья, то сразу вспомнил, что два Дня назад нам приносили его на оценку.
– Вы уверены, что это было то самое ожерелье?
Школьник улыбнулся:
– Андрей, я работаю в этом бизнесе пятнадцать лет. Есть вещи, которые невозможно спутать. Нам приносили очень дорогую и редкую вещь, изготовленную, как мне кажется, в начале прошлого века. Это работа известного французского ювелира Бернажу, на изделии есть его клеймо.
– Во сколько вы оценили ожерелье?
– Ориентировочная цена – пять миллионов рублей.
– Да, дорогая штучка.
– Должен сказать, ее обладатель тоже был немало удивлен, узнав о цене изделия.
– Он не оставил своих координат?
– Нет. Но у нас есть видеозапись с камеры внешнего наблюдения.
– Очень хорошо. Вы бы не могли мне ее показать?
– Сегодня утром я ее нашел и подготовил специально для вас.
Школьник подошел к столу и, достав из ящика кассету, вставил в видеомагнитофон.
На экране возник долговязый человек с усами в черных джинсах и клетчатой рубашке.
– Вот владелец ожерелья, – сказал Школьник.
Ювелир несколько раз в замедленном темпе прокрутил Ларину запись.
– Он как-нибудь представился? – спросил оперативник.
– Нет.
– Я могу взять у вас кассету?
– Конечно.
Милиционер допил воду из бокала.
– Спасибо вам большое, Евгений, – сказал он. – Вы очень помогли следствию…
В тот же день Ларин позвонил Авдеевой и попросил ее прийти в отделение. Спустя сорок минут медсестра вошла в кабинет оперативника.
– Здравствуйте, Андрей, – сказала девушка.
– Здравствуйте, Ирина. Как вы себя чувствуете?
– Вы знаете, до сих пор не могу прийти в себя после того вечера. Хорошо, вернулся муж, а то я каждый раз пугалась возвращаться в пустую квартиру.
– Ну теперь уже все позади. У меня к вам будет одна просьба.
– Я вас слушаю.
– Сейчас я поставлю кассету, посмотрите внимательно на человека на записи. Может быть, вы его видели раньше.
Ларин поставил запись, полученную от Школьника. Посмотрев ее, медсестра отрицательно покачала головой.
– Нет, – сказала она. – Хотя… Поставьте, пожалуйста, еще раз.
Оперативник вновь поставил запись.
– Вспомнила! – вдруг воскликнула девушка.
– Вы встречались с ним?
– Да. Он работает у нас в больнице.
– Это врач?
– Нет, водопроводчик. Он как-то приходил к нам в ординаторскую чинить кран в рукомойнике.
– Вы уверены, что это он?
– Точно, точно он.
Ларин задумался.
– Вы не помните, как его зовут?
Авдеева пожала плечами:
– Я с ним не общалась, его вызывал дежурный.
13
Сергей Екимов жил в спальном районе Васильевского острова, недалеко от Двадцать шестой больницы «Скорой помощи». Он служил в больнице водопроводчиком. Отправив жену и дочку к матери в деревню, Екимов впал в состояние эйфории и пил второй день подряд. Его собутыльники несколько раз менялись. Сейчас на кухне двухкомнатной квартиры за столом напротив Екимова сидел его бывший одноклассник водитель-дальнобойщик Михаил Симбирцев. На столе стояла полупустая литровая бутылка водки, лежали колбаса и хлеб. В пепельнице дымился непогашенный окурок.
– Ну, давай еще по одной, – предложил Екимов.
– Давай, – согласился Симбирцев.
Водопроводчик наполнил граненые стопки.
– За нас, – сказал он.
Бывшие одноклассники выпили. Екимов поднес к носу кусок хлеба.
– Хорошо, когда жены дома нет, – выдохнул хозяин опустевшей квартиры.
– И не говори… – согласился гость.
– Если бы еще на работу не ходить… – мечтательно произнес Екимов.
– Я смотрю, ты на нее не слишком часто ходишь.
– Пару дней без меня обойдутся, – махнул рукой водопроводчик.
Он положил колбасу на хлеб и откусил кусок бутерброда.
– Я позавчера трубу в подвале менял, – сказал Екимов с набитым ртом. – Такая морока! Весь перепачкался. Там электричества нет, пришлось фонарем светить. А фонарем-то много не насветишь…
– Это точно, – согласился Симбирцев.
Гость смотрел на хозяина осоловевшими глазами.
– Знаешь, я, пожалуй, пойду, а то меня Катька дома ждет, – сказал он.
– Да посиди ты! Давай еще по одной.
– Нет, мне хватит, а то Катька ругаться будет.
– Ну по половинке…
– Ладно, давай.
Екимов разлил водку. Собутыльники чокнулись и выпили без тостов. Екимов занюхал водку хлебом.
– Сейчас бы картошки жареной… – произнес он.
– Так пожарь.
– А где ее взять?
– Сходи в магазин.
– Неохота. Может, ты сходишь?
– А где он у тебя?
– Тут рядом, через дорогу.
– Ладно, давай сетку.
Екимов обвел глазами кухню.
– Сетку, говоришь… Вон возьми пакет.
Симбирцев нехотя поднялся из-за стола. Вдруг раздался звонок в дверь.
– Кого это еще несет? – проворчал Екимов. – Наверное, Ванька. Он вчера у меня был и зонтик оставил.
– Вот его-то мы в магазин и пошлем, – предложил Симбирцев.
Он вышел в прихожую и открыл дверь. На лестничной клетке стояли двое незнакомых мужчин.
– Здравствуйте, Уголовный розыск, капитан Ларин, – услышал дальнобойщик.
– Старший лейтенант Дукалис.
– Здравствуйте, – промямлил Симбирцев.
– Нам нужно поговорить с Сергеем Екимовым, – сказал Ларин.
– Он там, на кухне.
– Кто это? – крикнул с кухни Екимов.
– К тебе милиция! – ответил гость.
– Пусть проходят!
Ларин и Дукалис прошли на кухню.