— Да, конечно. Для этого зала много украшений не требуется.
Они прошли по огромному бальному залу к стеклянным дверям. Франческа остановилась, глядя на террасу и простирающийся за ней сад. Для городского дома двор был слишком большим, а сад огромным.
— Хотите, чтобы ваши гости гуляли по саду? — спросила Франческа, повернувшись к Рошфору. — Мы могли бы растянуть гирлянды между деревьями.
— Как в Воксхоллских садах? — поинтересовался герцог.
— Я… полагаю, да. Но не так вульгарно… и, надеюсь, гости обойдутся без того, что обычно творится в тех садах. Можно поставить на террасе несколько столов и кресел. Вот там, — указала Франческа. — Так гости смогут уединиться. Можно поставить фонарики на ступени и украсить скамейки вокруг фонтана.
— Звучит великолепно, — согласился Рошфор, открывая одну из дверей. — Давайте посмотрим сад.
Он предложил Франческе свою руку, и вместе они неторопливо зашагали по террасе и вошли в сад. Франческа отмечала, где можно расставить канделябры и ширину лент, которые требовалось обвить вокруг поручней, чтобы придать праздничный вид террасе и лестницам. Готовиться к балу было бы сплошным удовольствием, думала Франческа, если бы не знала, что он устраивается для другой женщины.
— Можно использовать не весь сад, — продолжила Франческа, когда они с герцогом обошли фонтан и направились дальше. — Обозначим тропинки, где ходить разрешено, и тем самым ограничим гостей.
Рошфор пожал плечами:
— Думаю, главный садовник меня не одобрит, но я считаю, лучше использовать весь сад.
Дальние уголки сада отделяла высокая живая изгородь, в которой имелась арка. Здесь росли сотни роз и наполняли воздух своим дурманным ароматом. Эта часть сада отличалась нестрогим стилем: клумбы не имели симметричной формы, а разрастались произвольно в своем ярком великолепии.
— Как красиво, — выдохнула Франческа. Она несколько раз бывала на вечерах в Лилльском особняке и навещала вдову-герцогиню и Калли, но никогда не заходила в сад так далеко и видела лишь ту его часть, которая находилась перед живой изгородью, возле дома.
— Моя мать любила этот сад, — тихо произнес Рошфор. — Она спорила о нем с бабушкой. Это единственное, в чем она не соглашалась с герцогиней. Мама убедила садовника сохранить дальнюю часть сада в его неизменном диком состоянии.
— Я не была близко знакома с вашей матерью, — сказала Франческа. — Но раз этот сад поразил нас обеих, думаю, я бы ее полюбила.
— После смерти отца мама приезжала в Дэнси-Парк редко. Она умерла, когда вы были ребенком двенадцати или тринадцати лет. Моя мать была… она была очаровательной и романтичной женщиной. Она вышла замуж по любви. Мама происходила из хорошей семьи, но не такой древней, как Лилльсы. Бабушка и дедушка считали, что отец мог найти невесту получше, и мама чувствовала их отношение к ней. Выходя замуж за отца, она очень боялась. Представьте себе: войти в семью с такими женщинами, как моя бабушка и тетя Оделия.
— Святые небеса! — воскликнула Франческа. — Даже одной из этих женщин достаточно, чтобы сердце замерло от страха. Бедная ваша мать.
Рошфор улыбнулся:
— Не думаю, что она мыслила как большинство женщин. Иногда мама радовалась советам бабушки. Она не всегда чувствовала себя комфортно в роли герцогини, однако стала прекрасной женой моему отцу. Они очень любили друг друга. И она была прекрасной, любящей матерью, одной из тех, кто не бросает своих детей на няню или гувернантку.
— Что ж, ваша мать настоящая герцогиня.
Рошфор бросил взгляд на Франческу:
— Я тоже так думаю. Так считал и мой отец. Для бабушки, конечно, самое главное — это долг. Семья. Имя.
Франческа пожала плечами:
— Да, у нас всех есть определенные обязанности. Но счастье и любовь намного важнее.
— Вы думаете? А по тому, как вы убеждали меня жениться, я бы так не сказал.
Франческа остановилась и повернулась к Рошфору:
— Вы опять сравниваете меня со своей бабушкой? Право, Рошфор… иногда вы просто невыносимы. Я ведь не говорила, что вы должны жениться ради семьи. Самое главное — чтобы вы были счастливы.
Герцог долго смотрел на Франческу, потом в уголках его губ заиграла улыбка.
— Рад это слышать.
Франческа ощутила, как по телу пробежала странная дрожь. Она не стала об этом задумываться, повернулась и продолжила:
— Почему вашей матери не нравилось в Дэнси-Парк?
— Не то чтобы ей там не нравилось. Просто мама не хотела уезжать из Маркасл. После смерти отца она стала скрываться от мира. Мама редко приезжала в Лондон. Ей больше не нравились балы. Мама утратила радость жизни. Она все меньше и меньше путешествовала, предпочитая оставаться там, где они с отцом прожили большую часть жизни. Мама была очень привязана к отцу и Маркасл.