Коротко киваю им на прощание и стремлюсь быстрее оказаться в машине. На душе становится неспокойно. И это всегда было главным показателем того, что меня ожидает какой-то пиздец.
Глава 9.Хардин
Обычно мы собираемся в нашем любимом баре, где можно выпить достойные напитки и поговорить о жизни, изредка прерываясь на рабочие моменты. Но в этот раз, мне приходится ехать совершенно по иному маршруту, который приводит меня к недостроенному комплексу с будущими офисами. И судя по трем машинам у забора, далеко не первый посетитель столь странного места. Охраны нет, так что я свободно прохожу на территорию и смотрю еще раз на экран. От души чертыхаюсь. Лифта тут еще нет, а подниматься нужно на двадцатый этаж. Почему сразу не на крышу-то, а?
Лестница, которая в будущем будет радовать глаза посетителей своим хромом и плиткой, сейчас выглядит пыльным сооружением из голого цемента. Пока я размеренно шагаю по ней и покрываю белым налетом ботинки и штанины, умудряюсь перебрать сотню вариантов развития событий. И ни один из них не подходит. Потому что здесь Крэйвен. Отец, начальник и создатель всего хаоса, который мы творим. Ему за пятьдесят и лет шесть назад он укатил в Австралию, чтобы налаживать другой вид бизнеса. Насколько я знаю, как раз архитектура и стала его новой деятельностью. За "нашими" делами он следил дистанционно и посредством своего сына Люка.
Как и полагается, к нам трудно попасть с улицы. Вход в это элитное сборище кобелей открывается тебе лишь в том случае, если отец приводит своего сына. И никак иначе. Как я там очутился? У самого глаза на лоб полезли, когда в восемнадцать лет увидел черный конверт с теснением и вензелем на обложке, который кто-то любовно примостил мне на лобовое стекло машины. Ни номеров, ни имен. Только адрес. Интригующее начало с невообразимой развязкой. И каково же было мое удивление, когда я узнал, что мой отец вместе с Крэйвеном в далекие студенческие годы создал это общество. Их цель была изначальна банальна и озвучивать ее нет смысла. Глупые споры на "слабо" и не более. Но со временем приоритеты поменялись, особенно, когда в ход пошли деньги. Большие деньги. И суть их клуба поменялась. Крэйвен стал развивать эту тему, а мой отец благополучно слился. Потому что боялся быть пойманным и предпочел уйти в унылое банковское дело. На этом их связь оборвалась и я знать не знаю, как Крэйвен на меня вышел. Но лично мне, любителю адреналина, такое предложение пришлось по душе. Да и попались они вовремя.
На тот момент в семье настали напряженные времена. Знаете, как оно бывает? Когда дети выросли, а их до сих пор не слышат и не слушают. Когда прикрываясь красивыми словами о твоем благополучии, за тебя решают абсолютно все. Вплоть до круга твоего общения. И я уже молчу о вопросах об образовании и браке. Ариель была еще мала, а вот меня, словно породистую псину водили по всевозможным ужинам. Где на меня облизываясь, смотрели престарелые мамаши, но никак не их дочки. До сих пор вздрагиваю от воспоминаний, когда почувствовал поглаживания на своем колене под столом. А рядом была пятидесятилетняя леди Розамунда, чью племянницу мне так активно сватали в тот вечер. И это притом, что напротив нас сидел ее муж, который увлеченно поедал устрицы и исподтишка ковырялся длинным ногтем мизинца в своем носу. Наверно, именно в тот момент мне стало ее жаль. Это же насколько у них все было плохо, что она, не стесняясь, смотрела на меня так, будто перед ней стоял ее любимый десерт. Где-то на задворках разума мелькнула мысль, что таких женщин очень много. Видимо тот вечер и был заложен фундамент для того, что по прошествии пяти лет я основал свои курсы. Но это уже совершенно другая история. А на тот момент, чтобы отстоять свое мнение, мне пришлось много юлить, хитрить и еще молчать. Молчать о том, что я назло своему отцу пошел по его стопам. Но совсем не тем, о которых он думал.
– Ну наконец-то, – слышится голос, как только я показываюсь в проеме.
Окон нет, вместо них пока зияют дыры в стенах и легкий ветерок то и дело со свистом проносится по помещению. Я вижу Крэйвена, Эрика и Фила, который по совместительству был младшим сыном нашего руководителя. После рукопожатия с каждым из них, застываю напротив:
– Это все? – Окидываю взглядом мужчин. – Я думал, у нас экстренный сбор.
– Он самый, – соглашается Крэйвен.– Вот только мне нужны вы трое и ни души больше.
– Что же случилось?
– Мой Люк женится. – Огорошивает меня мужчина, расхаживая из стороны в сторону.
– Вот это даа, – присвистываю от удивления.
Почему меня эта новость так удивляет и настораживает одновременно? Потому что это не о Люке. Высокий, статный, широкоплечий брюнет с зелеными глазами и харизмой, которой хватило бы на десятерых, вряд ли бы самовольно согласился променять свободную холостяцкую жизнь на брак. Уж поверьте, я это точно знаю. А значит… значит, что его женят насильно. Ради будущего и благополучного слияния двух семей. Так бы сказал мой отец. Да чего врать, он говорил так каждый раз, как только мне исполнилось пятнадцать. Только еще упоминал, что грех пропадать такому генофонду. И этот факт вызывал у меня весьма неприятные чувства, которые не остались незамеченными для Крэйвена.