Вот такой и была моя соседка. Ей только круглых очков не хватало и томика Пушкина. Короче, типичная серая мышь.
Хотя не могу не отметить, что фигурка у хорошей девочки оказалась довольно ладная, и лицом она вроде бы ничего. Но брюнетка, прямо жгучие чёрные волосы — то есть совсем не мой типаж.
Разумеется, соседка разоралась и потребовала немедленно свалить с её жилплощади. Жёстко. Но справедливо.
Остальная часть дня прошла немногим лучше. До площадки мне пришлось добираться на такси. Мой мотоцикл только вечером обещали отдать в сервисе. Потому-то я и попросил Илюху подвезти меня.
На работу я в итоге опоздал. Но мне перепало от главного режиссёра всё-таки чуть меньше, чем пришедшему только к середине дня Илье Фишману. Он после всей сцены куда-то умотал вместе с неверной жёнушкой. А по приезду со мной разговаривал сквозь зубы.
Я, конечно, попытался объяснить, что особо не виноват в случившемся. Однако Фишман, похоже, решил меня выставить крайним. Ну, и хуй с ним. Хотя нам ведь ещё предстоит работать вместе, блин…
Ладно. Я понадеялся, что со своим постановщиком чуть позже как-нибудь разберусь. Вечером после смены направился в сервис, забрал моц и поехал домой.
Припарковав во дворе железного коня, я уже направлялся к себе. Однако свет в соседских окнах привлёк моё внимание. Было непривычно видеть, что в другой части дома кто-то находится. Должно быть, соседка въехала только сегодня.
Я и раньше слышал, что на её части коттеджа шёл ремонт, просто был уверен, что это строятся очередные апартаменты под сдачу посуточно. В нашем посёлке это обычная практика. Немногие тут живут постоянно, как я. Но, кажется, хорошая девочка решила всерьёз пустить тут корни.
Наблюдая за её силуэтом в окне, я думал о том, что каким-то неловким вышло наше знакомство. Пусть нам с ней детей не крестить, но хоть какие-то добрососедские отношения надо поддерживать.
Или ну нафиг?..
Глава 4. Лера
«Может, нужно было всё-таки оранжевое купить?» — размышляла я, глядя на своё новое кресло ярко-жёлтого цвета.
Хотя, надо признать, в компании с зелёным диваном оно смотрелось просто восхитительно. Да и вообще, всё в гостиной казалось на своих местах. И разноцветные полки для книг, и деревянный шкаф, выкрашенный в синий цвет, и современный стеклянный столик, на котором красовалась миниатюрная статуэтка Кавса (ну, это творение того самого дизайнера, который из Гомера Симпсона и Микки Мауса сотворил целое новое направление в искусстве).
Рассматривая своё новое жилище, я невольно вспомнила маму. Если бы она сейчас оказалась тут, получила бы сердечный приступ как минимум. Для Карины Наумовны Золотарёвой данная комната была бы самой настоящей безвкусицей.
«Лерочка, а почему диван и кресло разного цвета?!»
«Лера, а почему полки такие странные? Неужели нельзя было повесить ровненько?!»
«Лера, а где ты откопала этот ужасный шкаф? Он что, бэушный?! Вдруг там клопы от бывших хозяев остались?!»
Нетрудно догадаться, что моя мама — человек старой закалки. Её мир — сплошной свод нерушимых правил, традиций и причинно-следственных связей, у которых есть лишь один вариант развития. В чём-то это даже хорошо. Всему, что у меня было и есть в жизни, я обязана родителям. И хорошему, и плохому. Особенно — маме.
Это она настояла на том, чтобы я пошла учиться на дантиста. Потому что иной профессии даже не рассматривалось. Ведь я из семьи потомственных стоматологов.
Это она познакомила нас с Семёном и с первого дня уже мысленно поженила нас. Потому что так правильно и по-людски, а Сёма — просто идеальная пара для меня. Ведь он тоже дантист в третьем поколениии.
«Сёма такой хороший мальчик! Вы созданы друг для друга!» — теперь, вспоминая её слова, меня каждый раз передёргивало.
С самого детства нас с Сёмой воспринимали парой, даже когда мы были ещё детьми. Вечно сажали вместе за столом, в родительских разговорах постоянно мелькали фразы из серии: «Вот когда вы поженитесь… Вот когда у вас будут свои дети…».