Рядом громко хлопнуло… Земля ушла из-под ног, Максим рухнул куда-то вниз, больно ударился коленом и растянулся на спине, так и не открыв глаза.
- Мина бракованная, - услышал он удивленный голос майора. – Вот это свезло нам, да… Эй, ты живой там? Все, пришли!
Максим открыл глаза и тут же зажмурился, ослепленный солнечным светом. Когда, наконец, зрение вернулось, он увидел, что лежит в придорожной канаве. Прямо над ним на сухой травинке отдыхала голубая стрекоза. Она взмахнула крыльями, зажужжала и улетела по своим делам. Ржавый стебелек дрогнул и выпрямился.
- Вставай! – крикнул майор, нависая сверху, словно телебашня.
- Не могу… - простонал Максим. – Сил нет. Тело как чужое…
Майор схватил Проводника за ногу и бесцеремонно выволок на дорогу. Понемногу чувствительность вернулась, и Максим, кряхтя, поднялся на непослушные ноги. Пальцы заметно дрожали.
- Редкий случай, когда браком назвали хорошее дело, - пробормотал он и умолк, встретив негодующий взгляд Олеси.
Сосед-наркоман печально смотрел куда-то вдаль. В траве валялся какой-то бесформенный тюк. Максим достал монокуляр, пригляделся и ужасом понял, что это – Коряга. Видимо, несчастный задел растяжку, и осколки посекли его насмерть…
- Почему ты ничего не сказал об опасности? – набросился на Проводника майор.
- Тогда вы бы… огорчились, - прошептал Максим и съежился, как от удара.
- А сейчас я не огорчен? – проревел майор.
- По крайней мере, не я тому виной…
- А кто… - Церпицкий поперхнулся, встретившись взглядом с наркоманом. Тот вытащил из маленького рюкзака бутылку с водой и протянул Максиму.
- Спасибо, - вздохнул Проводник и припал к горлышку. Выпитая вода тут же выступила каплями пота на лице. Рубашка промокла и прилипла к спине. Майор еще раз посмотрел на Проводника и сунул карту Аллександра ему в нагрудный карман.
Ни на кого не глядя, Максим, сгорбившись, побрел по дороге.
Глава 6
Минное поле закончилось, и грунтовка стрелой пронзила лесопосадку. Дорога закончилась между скучных одноэтажных домов, огороженных свежевыкрашенными заборами.
Блестели, отражая голубое небо, совершенно целые стекла. На лавочках сидели любопытные бабки, провожая странных гостей удивленным взглядом. Хлопнули ворота. Простоволосая девчонка в канареечно-желтом платьице в горошек перебежала улицу и постучала в калитку напротив. В проеме показалась рыжеволосая стриженая голова. Девочка скрылась за оградой, и со двора донесся счастливый детский смех.
За поворотом начался мощеный булыжником проспект. Он вывел на площадь, очевидно, в центре поселка. Несколько желтых трехэтажных зданий ровными рядами обрамляли сквер, прорезанный аллеей с, наверное, единственной в поселке асфальтовой дорожкой. Венчали ностальгию две серых пятиэтажки со стеклянными витринами «Продукты» и «Промтовары».
На площади кипела жизнь. На лавочке парень в белой рубашке и узких брюках, не отрываясь, смотрел в глаза девушке в длинном легком платье. Солидный мужчина в темном пиджаке скрылся за дверью продуктового магазина. Милиционер в синей гимнастерке и галифе, посмотрел на странную группу, пробурчал «охотники» и вошел в подъезд…
- Я сплю? – майор открыл рот. – Они что, все призраки?
- Сейчас проверим, - сказал Максим и покрутил головой, выбирая «жертву». Наконец он увидел ее.
Осторожно ступая по булыжнику туфлями на высоких каблуках, навстречу плыла молодая женщина в траурной блузке и длинной, до самых щиколоток, юбке. Густо подведенные тушью глаза печально смотрели на мир. Нарисованные стрелки бровей оттеняли бледную, не знавшую загара кожу. Иссиня-черные волосы устало свисали на плечи. Казалось, что даму тяготит даже собственное существование, и сама жизнь лежит на хрупких женских плечах неподъемным грузом.
Максим бросился к девушке и ущипнул ее за плотный, на удивление горячий бок. Та взвизгнула, и устало проговорила:
- Вы что себе позволяете, молодой человек? Я сейчас милицию позову… что у вас с головой?
- Несчастный случай на охоте. Не подскажете, как пройти в ЗАГС?
Девушка почесала кончик чуть великоватого для ее узкого лица носа.
- А давайте я вам покажу? Не то заблудитесь.