— Эй, — позвал её тихо Сварог. Лада ушла в свои мысли и даже не заметила, как он зашел и сел перед ней, — Слышишь? Я вернусь, я же обещал.
— Конечно, вернешься, — сказала она и вытерла лицо.
Вернется. По-другому быть не может.
— Прекрати. Не будь такой, когда я рядом.
— Какой?
— Сильной.
— А как мне тогда быть без тебя?! — не выдержала Лада. Её губы задрожали, слезы прыснули новой волной.
— Я буду рядом, — он прикоснулся к её животу теплыми ладонями, — Частичкой своего тела и всей своей душой. Не забывай о ней, пожалуйста.
— О ней?
— Хочу, чтобы это была девочка, — улыбнулся Сварог, — Чтобы была такой же заботливой и умницей, как ты.
Лада прильнула к нему горьким поцелуем и хотела его запомнить, и чувствовать каждый раз, когда вдруг начнет по нему скучать. Обняла очень крепко, словно только от этого зависело то, как быстро он к ней вернется. Нет, словно так его можно было уговорить не идти туда. Не уходить, не бросать её, остаться.
— Побудьте умницами без меня. Я мигом вернусь, соскучиться не успеешь.
— Я уже скучаю.
— Тогда наша новая встреча будет особенно сладкой. Я золото тебе оттуда принесу, — Лада засмеялась, — И тут же заулыбалась, вы посмотрите на неё! Забыла, что муж её в горнило врагов отправляется, главное, чтоб с золотом вернулся!
— Не правда! — Лада расмеялась громче. Сварогу стало немного легче от того, что она улыбается. Ему было больно видеть её в таком состоянии, но он не мог остаться. Он прижал её к себе крепче, вдохнул аромат её волос. От вчерашней церемонии они до сих пор пахли свежей ромашкой.
— Я люблю тебя. Я вернусь, потому что люблю. Вернусь, потому что ты будешь меня ждать. Не теряй надежды.
Не потеряет. Сколько бы времени не прошло, год или десять, она не перестанет ждать и смотреть за горизонт с великой надеждой, что вот-вот она увидит его светлый лик. Если он не успеет прибыть к рождению ребенка, то Лада научит и ребенка ждать отца так же, как она сама.
Кузнец взял в рукку приготовленный в дорогу узел и они вышли из дома. Сварог в последний раз обернулся, чтобы посмотреть на то, что яснее всего показывало, как сильно он изменился в этом мире, как много он обрел здесь, как многого добился: их с Ладой новый дом, построенный кузнецом, его собственными инструментами и верными товарищами. Рядом стояла беременная жена, в глазах которой отражались безграничная любовь, преданность и вера.
Он снова семью, друзей и дом. Он смог, хоть и не верил, до последнего думал, что его отсюда выгонят, но ирийцы оказались полными любви и милосердия. Они его полюбили, даже не зная, кто он. Значит, он действительно этого достоин? Ахава, ведь, ирийцы приняли не так тепло, как его.
Крепко держа его за руку, Лада стала провожать его до двери Ирия. Сварога до сих пор удивляла простота входа в этот дивный мир. В Ирие не было никакой удивительной архитектуры, если не учитывать того, что все здания здесь были деревянные, чего в Тааме встретить было практически невозможно. Действительно удивительным было то, что не смотря на силу, данную Верховными Богами, ирийцы не решались пользоваться ею на своё усмотрение, они жили прислушиваясь к природе и уважали её законы. Невероятно, что никому из них до сих пор так и не захотелось чего-то большего. И даже то, что Белобог колдовал в своем саду никого не толкнуло на мысль, сделать также, в отличие от Сварога.
У двери из мира собрались жители Ирия, которые за это время успели с ним сдружиться. Вышли, чтобы вновь попрощаться и пожелать ему удачи и хорошей дороги. Была среди них и Мокошь, только стояла поодаль от всех, дабы не мозолить ему глаза. Сварог пожал руку и обнял каждого, поблагодарил за теплые слова, пообещал, что вернется, как можно скорее. Стало так грустно и одновременно хорошо на душе от мысли что ещё вчера у него не осталось никого родного, а сегодня уже столько друзей, которые успели стать для него дорогими.
Грустный взгляд кузнеца оглядел каждого и остановился на Мокошь. Он старался её не замечать, но все решил, что уходить вот так не сказав ей ни слова не хорошо. Сварог подошел к ней чуть ближе, взял её ладонь в свои руки и произнес:
— Прощай, Мокошь.
Мокошь, положила поверх его рук вторую свою ладонь и несильно сжала их своими тоненькими пальцами.
— Не прощай, Сварог, а до скорой встречи. Знай, из всех здесь стоящих твоего возвращения больше всего ждать буду я. — Мокошь тепло улыбнулась, надеясь на то, что кузнец поверит в её искренность, — После Ладушки, конечно же.