— Вы были на побережье?
— Конечно. И знаешь, у Мэтью есть кое-что для тебя. Правда, Мэт?
Заинтригованная, Кендал смотрела, как Джеррад поднял сына, который все еще держал пустой стакан в маленьких ладошках.
— И что же это?
Что-то захрустело, когда Джеррад притронулся к карману рубашки. Мэтью завизжал от восторга.
— Это мне? — ласково улыбнулась Кендал, наблюдая, как сынишка запустил руку в нагрудный карман папиной рубашки и, вытянув ладошку, показал маленькую ракушку. Процедура повторилась три раза. — Кому пришла в голову эта идея? — засмеялась Кендал, не находя сил встретиться взглядом с голубыми глазами мужа.
— Скажем, обоим, — спокойно проговорил Джеррад.
Кендал подарила ему мимолетную улыбку. Оказывается, Джеррад помнит о ней и хотел ее порадовать, несмотря на их ссору.
— Нет, Мэтью, теперь они у тебя, — сказал Джеррад, разжимая ладонь мальчика, который продолжал энергично колотить по пустому карману.
Мэтью угомонился и скопировал утренний жест отца.
— Эта се! — вспомнил он с ликующей улыбкой.
— Правильно, милый. Это все. — Кендал поцеловала его в теплый висок и быстро отпрянула, коснувшись Джеррада и почувствовав знакомый запах туалетной воды, которой тот пользовался после бритья.
Тини позвала Мэтью из сада, и Джеррад, опустившись на корточки, поставил сына на пол. Малыш, весело улыбнувшись родителям, засеменил к Тини. Кендал и Джеррад рассмеялись.
— Он выглядит счастливым, — не сдержалась Кендал.
— Чему удивляться? — протянул Джеррад. Кендал недоверчиво посмотрела на мужа и нахмурилась.
— Ну? — произнес Джеррад с игривой вкрадчивостью. — А еще один поцелуй, для отца ребенка?
Кровь застучала в ее висках.
О, как ей хотелось его поцеловать! Так же сильно, как и верить словам Ральфа и Тини.
Но Кендал еще не забыла, как легко он подчинил ее себе, как грубо продемонстрировал свою мужскую силу. Она колко напомнила:
— В прошлый раз ты не поинтересовался моим мнением.
Его грудь тяжело поднялась под бледно-голубой рубашкой.
— Нет, — вздохнул Джеррад. — Я сожалею о том, что произошло.
Кендал поколебалась, но все же протянула руку и коснулась его подбородка. Пальцы ощутили щетину, несмотря на утреннее бритье. Она привстала на цыпочки и легонько поцеловала мужа в уголок губ.
— О, Кендал, пойдем. Ты можешь получить большее наслаждение, чем невинный поцелуй.
Джеррад схватил ее за запястья, но она отстранилась.
— Что заставляет тебя думать, будто я хочу тебя?
— Все. — Свободной рукой Джеррад обвил Кендал за талию и притянул к себе. Его проницательные глаза изучали ее лицо, читая желание в зрачках, в неровном дыхании и трепещущих ноздрях, ловящих его запах. — Теперь поцелуй меня как следует, — приказал он.
Джеррад не собирался помогать ей, но и не отпускал ее. Кендал осторожно обхватила его шею руками и прижалась своими дрожащими губами к его неподвижному рту, покрывая его поцелуями. Кожа Джеррада казалась жесткой по сравнению с бархатистой мягкостью ее щек. Вдруг Джеррад застонал. Кендал почувствовала, как напряглась его плоть, и в следующее мгновение он уже жарко целовал ее раскрывшиеся губы. Опять она уступила ему!
Оторвавшись от восхитительных губ жены, Джеррад с мучительной нежностью припал к ее шее. Теперь уже Кендал издала слабый стон. Джеррад ослабил объятия и поднял голову, удивленно вскинув брови.
— Ты так приятно отзывчива сегодня, — прошептал он. Удивление и радость немного смягчили страсть, еще не овладевшую им целиком. — А я уже подумал, что придется устроить полномасштабный скандал, чтобы зажечь этот огонь.
Да, гнев и страсть заканчиваются одним и тем же. И спасая свою гордость, можно с легкостью замаскировать одно чувство другим. Именно так и случилось позапрошлой ночью.
— Позволь мне уйти, — робко попросила Кендал. Она не могла рассказать ему о сегодняшних происшествиях. Как Тини и Ральф заронили в ее душу сомнения относительно его романа с Лорен. Если она ошибалась во всем остальном, то могла ошибиться и в этом. Так много аргументов приводилось в пользу Джеррада! Его помощь Ральфу. Его забота о Крисси. Его привязанность к Мэтью.
— Если бы Тини и Мэтью не находились сейчас под окнами и если бы не эта проклятая вечеринка, твоя просьба была бы напрасной, — прошептал Джеррад, выпуская Кендал из объятий.
И в тот же момент звонок на панели микроволновой печи оповестил о готовности восхитительно пахнущего десерта. С улицы примчалась запыхавшаяся Тини.
— Теперь я смогу взять реванш за те сырные пироги, которые ты сделала вчера. К пудингу у меня будут еще взбитые сливки, — объявила она, вытаскивая из микроволновки два великолепных румяных пудинга. — А вот и соус для креветок, — добавила она, суетясь.
Кендал внезапно поняла, что Тини доставляет удовольствие вся эта готовка, несмотря на огромные затраты времени и сил. Когда Джеррад предложил ей заняться угощением для вечеринки, Тини энергично взялась за дело и отказалась от помощи Кендал.
— Креветки всегда хорошо идут, — продолжала Тини, чувствуя себя в своей стихии. Она покрыла пудинги глазурью и добавила: — Хотя Лорен, я думаю, все это не понравится.
Кендал напряглась при одном упоминании этого имени. Однако можно было догадаться, что раз вечеринка посвящена заключению главного контракта в этом году, то присутствие на ней Лорен обязательно.
— Она не будет есть ничего сладкого, а на морепродукты у нее аллергия. Она мне сама однажды призналась. Ведь так, сэр?
Кендал не могла посмотреть на Джеррада, поскольку в это время передвигала тарелку с пудингом ближе к окну, чтобы остудить, рассеянно вдыхая лимонный аромат. Но на секунду ее дыхание прервалось. Заметил ли Джеррад ее волнение или ему все равно?
— Понятия не имею, — небрежно бросил он, как будто речь шла о каком-то пустяке. Можно подумать, что он не знает!
Как же он мог не знать? Они ведь были близки, они были любовниками! Когда ты настолько сближаешься с человеком, то хочешь знать о нем все. Вплоть до пристрастий в еде. Так считала Кендал.
— Ты удивляешь меня, — тихо сказала она, когда Тини вышла за чем-то в столовую. Но ответа не дождалась.
В это время торопливо вернулась Тини со стопкой прозрачных тарелок и зазвонил телефон.
Кендал никак не удавалось сконцентрироваться на словах Тини об ароматизаторах для взбитых сливок. Она напрягала слух, пытаясь уловить, о чем Джеррад разговаривает в холле по телефону. Вскоре любопытство ее было удовлетворено. Джеррад сухо объявил:
— Звонила Лорен. Боюсь, у нас в офисе возникли серьезные проблемы, и я должен ехать.
— Что, прямо сейчас? — запротестовала Кендал. — А сама Лорен не справится с этим?
— Думаю, нет. — Джеррад поцеловал Кендал в висок. Ей это показалось почти издевательством. Теперь, когда она уже была в его руках, он собирался уйти.
— Легка на помине? — не сдержалась Кендал, ненавидя себя за свои сомнения. В памяти всплыл укоряющий взгляд Тини. Интересно, а что ей остается думать?
Ральф и Тини почти заставили ее поверить, что Лорен для него ничего не значит. Но стоило той позвонить — и он уходит.
— Наблюдай за ней, Тини, хорошо? — попросил Джеррад, останавливаясь в дверях. — Если будет плохо себя вести, дай мне знать.
И что ты сделаешь? — хотела бросить ему Кендал, но решила, что это будет ребячеством, особенно после утреннего разговора с Тини. Погрузившись в грустные мысли, Кендал принялась неистово рубить вымытые грибы, чувствуя взгляд Джеррада, моливший ее обернуться, но последние его слова не позволили ей это сделать, и она услышала разочарованный вздох мужа.
— Если опять заговоришь о том, что я его теряю, то реши сначала, на чьей ты стороне, Тини! — заявила она, ощущая неодобрение экономки. Все старые подозрения вернулись к ней.
— Даже без меня канат перетягивает Лорен Уэстгейт, если ты этого не заметила, — съязвила Тини. Как эта женщина могла догадаться о ее мыслях?