Хонус шел впереди, поэтому ему не было известно о размышлениях Йим. Они вернулись на тропу, которая постепенно превратилась в узкую проселочную дорогу, проходящую через высокогорную долину. Здесь южные склоны были расчищены там, где каменистая земля была достаточно ровной для обработки или использования под пастбища. Среди просек Йим заметила жилища, но встреча с девушкой заставила ее не приближаться к ним.
Изредка на дороге им встречались люди. И мужчины, и женщины были одеты в костюмы, похожие на те, что носила девушка, но обычно на них были рубашки с длинными рукавами и сапоги или сандалии. Поскольку все вежливо, хотя и грубо, приветствовали ее, когда она проходила мимо, Йим начала думать, что ее первая встреча была случайностью. В конце концов она решила, что так оно и есть, и с наступлением сумерек отправилась на поиски гостеприимства.
Йим заметила усадьбу, построенную из дерева и камня, и велела Хонусу направиться к ней. Как и первое жилище, которое они посетили, оно было частично погребено под склоном горы. Однако оно было более обширным, похоже, его увеличили за счет нескольких пристроек. Йим заметил взрослых и детей, которые трудились на соседнем поле. Рядом с домом еще больше детей загоняли овец в загон или занимались другими делами, а двое мальчишек лет пяти-шести энергично сражались на деревянных мечах. Красные рубцы на их руках и груди свидетельствовали о серьезности их занятий.
Когда Йим и Хонус подошли к дому, из него вышла женщина с седыми светлыми волосами. Она была босиком, ее одеяния и шерстяная кофта были испачканы и изорваны, но держалась она с достоинством. Йим поклонился ей.
– Мать, мы ищем пищу и кров в знак уважения к богине.
– Мой муж здесь повелитель, – ответила женщина. Это его дело – говорить «да» или «нет».
Она указала на поле.
– Он управляет плугом.
Йим поклонился женщине и пошел к полю. Там седовласый мужчина пахал под жнивье озимых. Молодая пара тянула плуг, женщина была с ребенком. Тряпичные босоногие дети шли позади, разбрасывая зерно по свежим бороздам. Пахарь остановился, увидев приближающуюся Йим. Она поклонилась ему и повторила свою просьбу. Мужчина с интересом посмотрел на нее.
–– Сначала я подумал, что вижу духов, – сказал он, не отвечая на поклон Йим, – но вы выглядите достаточно крепкой. Да, ты можешь поесть и поспать с нами.
Йим поклонилась.
– Карм видит твою щедрость.
Мужчина улыбнулся.
– Правда видит? В любом случае, это неважно, мы будем рады разговору. Я Деврен, лорд этого владения.
Он жестом указал на пару, тянущую плуг.
– Это мой наследник, Фолден, и его невеста, Кааркан. Мы присоединимся к вам, когда станет слишком темно, чтобы пахать.
Когда Йим направилась обратно в дом, она повернулась к Хонусу и негромко сказала:
– Как много детей!
– Семьи Аверена большие, и дети незамужних дочерей считаются потомством главы рода.
– И много их бывает?
– Обычно довольно много. Здесь есть поговорка: «Мужчине нужна земля, чтобы иметь жену, но не детей». Вы видели тех парней с деревянными мечами? Безземельные сыновья обычно уходят в солдаты.
– И бросают матерей своих детей?
– Счастливчики возвращаются.
– А что, если его любовь нашла другую?
– Это тема многих аверенских баллад.
Когда Йим и Хонус добрались до жилища, жена Деврена представилась Фреммой. Приняв с плеч мешок, Фремма велела Йим и Хонусу сесть на скамью у стола, пока она варит им горячий напиток. Делала она это у костра, расположенного у дальней стены комнаты. Молодая женщина, босая и такая же потрепанная, как ее мать, стояла там и добавляла травы в бурлящий чайник. В клетчатой набедренной повязке лежал младенец и кормился у ее груди. Голый малыш играл у ткацкого станка, за которым работала девочка лет девяти. Свет был таким тусклым, что казалось, она управляет им на ощупь.
Фремма принесла деревянные чаши с травяным чаем, угостила Йим и Хонуса, а затем вышла из комнаты. Потягивая напиток, Йим огляделась. Длинный стол, за которым сидели они с Хонусом, занимал большую часть центральной комнаты. Два ткацких станка занимали большую часть оставшегося пространства. Со стропил свисали мотки шерсти, растения для изготовления красок, отрезки клетчатой ткани и всевозможные приспособления. В каждой боковой стене находился вход в смежную комнату. Одна из комнат предназначалась для сна. Другая казалась кладовой.
Пока Йим разглядывала центральную комнату, она постепенно заполнилась детьми, которые с любопытством разглядывали ее и Хонуса. Хотя они перешептывались между собой, никто из них не заговорил с Йим и не ответил на ее приветствие. Они держались на расстоянии, пока не появился Деврен, чтобы официально поприветствовать своих гостей. После того как Йим назвала их с Хонусом имена, дети столпились вокруг нее, хотя Хонуса они обходили стороной. Дети были слишком застенчивы, чтобы говорить, но их, казалось, завораживала одежда Йим и ее необычный облик.
За длинным столом стоял всего один стул. Он был поставлен во главе стола, и Деврен занял его. Затем он предложил Йим сесть на конец скамьи, ближайшей к его правой стороне, очевидно, на почетное место. Хонусу было предложено место на скамье слева от него. Когда Деврен и его гости расселись, мужчины – члены его семьи – заняли свои места на длинных скамьях, стоявших вдоль стола, причем старшие сыновья сидели ближе всех к отцу. Затем Фремма, Кааркан и старшие дочери Деврена подали им еду и напитки. Это был грубый коричневый хлеб, эль и каша, в которой было немного кореньев и еще меньше кусков баранины. Только после того как мужчины наелись, женщины стали обслуживать себя и детей. Они сидели толпой на дальних концах скамей.
Каша получилась ароматной, и Йим с удовольствием ела и ее, и хлеб. Темный эль был крепким, и она отпивала из своей чашки лишь маленькими глотками. Йим подозревала, что его принесли в ее честь. Пили его только она и мужчины. Все мужчины, кроме Хонуса, пили много. Деврен был добр с ней во время трапезы, как и его сыновья, но никто не был благоговеен. Когда языки развязались, а эль взял свое, Йим попыталась направить разговор на то, что волновало ее больше всего.
– Господин, вы, кажется, удивились, увидев меня. Почему?
– Я слышал, что все слуги Карм были убиты, – ответил Деврен.
– Кто тебе это сказал?
– Новые жрецы.
– Значит, они пришли распространять ложь.
– Я не согласен, – ответил Деврен. – В их словах есть смысл.
– Какой?
– Что наш клан слишком долго терпел несправедливость по отношению к нам. Из-за того, что соседи теснят нас, мои сыновья не могут взять себе жен.
– Папа говорит правду, – сказал один из сыновей Деврена. – Зачем воевать за других людей, если мечом можно получить усадьбу?
– Под этим ты подразумеваешь чужую усадьбу, – сказала Йим.
– Сила – признак благодати, – сказал Деврен.
– Но не милости Карм, – ответила Йим.
– Вот почему ваш род исчез, – сказал Деврен. – Может, кротость и имеет свое место, но мир жесток. Обратиться к суровому богу – здравый смысл.
Йим почувствовала, как по телу пробежал холодок.
– Так ты поклоняешься Пожирателю?
Деврен улыбнулся и похлопал Йим по руке.
– Если ты удивлена, значит, ты не от мира сего.
– Так не похоже на жрецов! – сказал один из мальчиков, сражавшихся на мечах. Йим взглянула на него и была поражена силой его взгляда. – Они знают, как все происходит. Как клан Мукдой убил наших людей и украл нашу землю.
– Да, – сказал один из братьев. – И это была прекрасная земля, а не холмы и скалы, как здесь.
Хонус заговорил впервые за весь вечер.
– Те битвы, о которых вы говорите, произошли много веков назад, и есть разные версии, кто был не прав.
– Тогда послушайте правдивую историю, – сказал мальчик, восхвалявший жрецов. – Нас жестоко предали и жестоко убили. Даже сейчас наши мертвые взывают об отмщении.
– Ушедшие забывают свою жизнь, – ответила Йим.
– Это не так! – воскликнул юноша. – Священник воззвал к их голосам. Я слышал их крики своими ушами и был очень огорчен.