– Когда это было?
– После того как мы покинули гостиницу «Мост». У меня было ужасное видение, и я забралась к нему в постель.
– И тогда вы влюбились?
– Нет. Я ничего не чувствовала. Ну, мне было жаль его, наверное. И беспокойство тоже. Он был похож на слишком дружелюбную собаку.
Кара разразилась хохотом и стукнула пятками по матрасу.
– Боже, некоторые мужчины действительно такие! Большие собаки, которые так и норовят ухватить тебя за ногу.
Йим тоже рассмеялась.
– По крайней мере, Хонус никогда не пытался этого делать! Но его любовь беспокоила. Из-за этого я не решалась принять его как своего Сарфа».
– Ну, ты рассказываешь мне о том, как ты не влюбилась. Но это не то, что я хочу знать. Так что, Йим, выпей еще и приступай к делу!
Йим сделала большой глоток и продолжила.
– После того как мы покинули Бремвен, на нас напали в дороге. Черные жрецы подстрекали людей, как и в Аверене, только в Виндене они подстрекали их против нас. Последнее нападение было другим. Нас нашел Сарф. Он сказал, что его зовут Гатт, и вел себя дружелюбно вплоть до того момента, когда попытался меня убить.
– Почему он хотел убить тебя?
– Кто знает? Он был не очень разговорчив.
Кара покачала головой.
– Что же сделал Сарф?
– В общем, я прыгнула в реку. Тогда Гатт отрезал мне волосы. Он целился мне в шею. Хонус сразился с ним, и он ускакал. Но Хонус знал, что он вернется, поэтому мы скрылись в горах. Но Хонус не сказал мне, что клинок Гатта был отравлен.
– Отравлен! Сарфы так не делают!
– Этот отравил, и во второй раз, когда Хонус сражался с ним, он получил рану. Гатт отступил, чтобы дать ему умереть, прежде чем преследовать меня.
Кара выглядела озадаченной.
– Подожди! Подожди! Кто был отравлен?
– Хонус.
– Но...
Лицо Йим исказилось от страдания.
– Он умер, Кара! Умер один! И... и... – Она начала плакать. – Все, что его волновало. Его последние мысли... были обо мне!
Рыдания Йим усилились, и у нее перехватило дыхание.
Кара в недоумении смотрела на плачущую подругу. Прошло немало времени, прежде чем Йим пришла в себя и продолжила рассказ. А когда она это сделала, то поспешила закончить его.
– Хонус умолял меня сбежать, и я оставила его, когда он умирал. Но я передумала и решила умереть вместе с ним. Когда я вернулась, он был уже мертв. Я сидел рядом с ним и ждала, когда придет Гатт.
Пока я ждала, мне пришла в голову мысль, что я могу вернуть дух Хонуса в его тело. Я никогда не умела входить в транс, да и сейчас не умею, но в тот день Карм наделила меня этим даром. Это правда, что на Темном пути духи теряют свою память. Первое, что они забывают, – как жить. Я собрала эти воспоминания для Хонуса. Он оставил за собой след. Я пошла по этому следу, и когда я добралась до Хонуса, наши духи слились воедино.
Лицо Йим засияло от восторга, когда она вновь пережила этот момент.
– О, Кара! Это было так... так... так прекрасно! Я все знала. Я все чувствовала. И впервые я испытала любовь! Его любовь стала моей любовью. Он отдал ее мне, и это было великолепно. Великолепно. Затем я вернулась в мир живых и вдохнула жизнь в его мертвое тело. Это чуть не убило меня, но мне было все равно. Я так любила его! А потом все стало темным. Когда я открыла глаза, Хонус плакал надо мной. Я была так счастлива! Я сразу же поцеловала его. Мы целовались и целовались, пока я не заснула в его объятиях.
Слезы радости текли по лицу Кары.
– Это так прекрасно! – сказала она, обнимая Йим.
– Я проснулась в самое счастливое утро в своей жизни. Я была влюблена. Я верила, что это подарок Карм.
– Так и было! – воскликнула Кара. – Конечно, было.
Йим вздохнула.
– Возможно, это утро станет для меня единственным счастливым. Мы целовались и обнимались. Потом я купалась одна, представляя себе руки Хонуса на своем теле. Тогда-то я и вспомнила, что я Избранная и должна оставаться девственницей, пока Карм не скажет мне, кто станет отцом моего ребенка.
Кара в недоумении уставилась на Йим.
– Но...
– Как я могла обманом заставить Хонуса предать Карм? Он любит ее так же сильно, как и я. Я сказал ему правду, и мы остались целомудренными. Это было мукой для нас обоих. – Йим вздохнула. – Возможно, именно поэтому я заставила его присоединиться к твоему брату: потому что боялась, что окажусь слабой.
– Слабой?
– Да. Я не могу быть такой. Я – Избранная.
– Ты не слабая. Но, черт возьми, ты просто глупа! Ты ждала знака, чтобы сделать ребенка? Ты знаешь, почему люди делают детей? Ну, это не потому, что Карм хлопает их по плечу. Они влюбляются! Значит, Хонус мертв, и Карм посылает тебя на Темный Путь, чтобы ты оживила его и влюбила в себя, а ты все еще ждешь знака? Боже, Йим! Что должна была сделать богиня? Раздеть вас обоих догола и бросить в бочку? Ты получила свой знак! Ты получила его в то счастливое утро! Если бы ты тогда околпачила Хонуса, ребенок, которого ты должна была выносить, рос бы сейчас у тебя в животе. И кто знает? Может быть, лорд Бахл превратился бы в собачью какашку. По крайней мере, Хонус точно не отправился бы сражаться с ним. Он был бы с тобой, и вы оба были бы счастливы.
Йим просто уставилась на Кару с ошеломленным выражением на пьяном лице. Когда слова подруги дошли до нее, выражение ее лица стало страдальческим.
– Я отослала его, Кара! Я отослала его!
Кара вздохнула.
– Да, отослала.
– И он отец. Конечно. Почему же я этого не видела? Почему Карм не сказала мне?
– Она сказала, – ответила Кара. – Но, судя по твоим словам, она не умеет говорить прямо.
Почувствовав, что Йим снова на грани слез, она быстро добавила:
– Но теперь, когда ты знаешь, мы можем действовать! Хонус идет пешком, но здесь есть лошади. Мы можем поскакать и поймать его прежде, чем он достигнет Врат Тора.
– Но ты же Мать клана!
– Да, мать клана с управляющим. Кроме того, я обещала Хонусу присматривать за тобой. И я буду, Йим, буду. Это любовь и воля Карм – все в одном! – Кара вздохнула. – И это так романтично!
28
После ухода войск Родрик посетил Рангара всего один раз, и тема тайного хода не поднималась. Он почувствовал облегчение, поскольку, хотя и был уверен, что Йим представляет угрозу, мысль о том, чтобы пустить чужаков в тайный ход, противоречила его убеждениям. Он верил, что поступок будет оправдан, но все равно это попахивало предательством. К тому же самозванка в последнее время стала совсем смирной и проводила дни в унынии. Родрик молился, чтобы затишье Йим было обнадеживающим знаком, но сомневался в этом. Как гласила поговорка:
– Гадюка очаровывает птицу перед ударом.
Поэтому управляющий был обеспокоен, когда пришло известие, что мать клана не поднялась, хотя было уже много времени. Вместо этого она осталась с Йим в своей опочивальне. Поговаривали, что они пили до поздней ночи. Такое поведение было нехарактерно для Кары. Влияние Йим, подумал Родрик, опасаясь худшего.
Кара наконец появилась незадолго до полудня и подошла к Родрику с налитыми кровью глазами и лицом такого же оттенка.
– Проклятие Карм! Где карты?
Родрик поклонился.
– Какие карты, Мать клана?
– Карты брата! Они лежали на столе в комнате свитков.
– Думаю, он взял их с собой.
– Черт! Все? – Кара опустилась на соседний стул и застонала. – О, болячки Карм, моя голова! Я больше никогда так не сделаю!
Ругательства Кары были не в ее характере, и это заставило Родрика робеть. Когда он снова заговорил, голос его был кроток.
– Какие карты ты ищешь, Мать клана? Возможно, ваш брат оставил несколько.
– Мне нужно знать дорогу к Вратам Тора.
Родрик решил, что сейчас не время спрашивать, зачем.
– Я сам поищу, – сказал он. Затем он поспешил прочь, а в голове его роились подозрения и недобрые предчувствия. В комнате свитков царил беспорядок. Карты и свитки были разбросаны по столу и полу. Родрик разворачивал и изучал каждый, прежде чем убрать его. Это заняло немало времени, но его скрупулезность принесла свои плоды, когда он нашел то, что искала Кар. Это был старый документ, хуже некуда, но в нем был указан путь к Вратам Тора. Родрик свернул его и закончил раскладывать по полкам разбросанные свитки, после чего отправился вручать карту Каре.