- Точно, - кивнула Ойша, тоже разворачиваясь в сторону празднично оформленного сада. – Вот сейчас они пару месяцев поразвлекаются, ребенка зачнут, и начнется…
- Пару месяцев? – Фариэль от удивления и сама слишком широко раскрыла глаза.
- Да-да, - подтвердили ей старые подруги с улыбками.
- Эти попаданки – ну чисто животные: каждый месяц зачать готовы, представляешь? – пояснила Ойша. – Нам, бессмертным, такое и не снилось. Так что жди: скоро станешь многажды бабушкой.
- Согласна, - кивнула Вельда. – Ой, девочки, вы бы слышали, какая история у нас произошла после рождения внука! Очень поучительная. Вот, послушайте.
Родила, моя невестка, значит, ребенка. Долго рожала – сутки почти. Скандал устроила, что старые аристократы на роды явились: следить, чтоб ребенка не подменили. Чуть всех не выгнала, но тут уж муж мой вмешался, пригрозил ее повесить.
Я его, конечно, остудила: мало ли, что роженица в горячке скажет. Она вон, все какую-то «дуральную амнезию» требовала: такие слова только в бреду и выдумаешь. Но против старцев многоуважаемых, она, конечно, зря пошла. Все равно ж, когда ей не до приличий стало, рожающим чревом к ним повернули. Зря только возмущалась. Оттого и порвалась вся, что сопротивлялась – мне лекарь потом рассказывал. Ну, да не о том речь. Главное, что дальше было.
Мы ее давай учить грудью кормить. Она сначала вроде как согласна была. А спустя денек, как ребенок окреп и по-настоящему сосать начал, взбрыкнула: какая боль, мол, да что за наказание! Я ей и говорю: давай кормилицу позовем. Невестка думала недолго, согласилась. Сказала еще что-то вроде: ну и ладно, грудь красивей будет. Согласилась и молодец: все так делаем, чтобы поскорее плодовитость снова обрести. Когда грудью-то кормишь, нового не зачнешь, это все знают. А королевских внуков чем больше, тем лучше. Я даже подумала: какая молодец, сколько самоотверженности. Но рано я ее хвалить начала.
Дальше все ненадолго стало нормально: кормилица дитя кормит, молодая мать раны залечивает, муж ждет. Неделю ждет, другую. Жену не трогает, горничными ограничивается. Молодец, в общем. Спустя две недели пришел, долг супружеский справлять. Она ему: сдурел, мол, у меня еще все болит! Сынок-то у меня добрый, все понял, умничка, еще аж на неделю ее в покое оставил. Потом опять пришел. А она ему – нет, и все, представляете? Сыну Владыки Тьмы!
Ну, тут он все-таки осерчал. Шутка ли: почти месяц кронпринц у жены не был. А она ему – не поверите! – заявила, что у нее там все болит, криво срослось, телесные жидкости подтекают и вообще она больше рожать не хочет!
- Что, так и сказала? – ужаснулась Фариэль, которая благость послушания впитала еще тысячи лет назад с молоком матери.
- Да, - подтвердила Вельда. – Тут, наконец, у сынка моего прояснение в голове случилось. Взял он кнут боевой, строптивицу к кровати привязал, по мягкому месту до крови отходил и долг супружеский, как полагается, исполнил. И потом уж не слушал больше. Назвалась женой, так будь добра, рожай детей, правильно я говорю?
- Правильно, - кивнула Ойша. – А то мамаши из них никудышные: побасенок и прибауток для малышей не знают, грудью кормить не умеют, будто не видали ни разу, как матери да тётки кормят. Моя, кстати, тоже пыталась мужу отказывать. Он от любви совсем размяк: не то что про кнут, про розги даже не вспомнил. Жалко ему, видите ли. Завел, по совету министра, новую фаворитку. И знаете что?
- Что? - хором откликнулись крайне заинтересованные собеседницы.
- Невестка бедной девушке лицо расцарапала! - ответила Ойша. - Вот позор-то был. Ну, тут уж мы всей семьей на совет собрались – как полагается, на кровавом плато, в истинном облике – и объяснили ей, зачем нужна жена и какое место оной занимать полагается. Хорошо так объяснили, доходчиво: после того случая долг невестушка исполняет исправно: уже двенадцатого ребенка носит.
- Какого-какого? - не поверила Фариэль.
- Двенадцатого, - подтвердила Ойша. - Вот только подурнела – слов нет. Все обвисло, волосы повыпадали, фигура расплылась. Смертная, что с нее взять. Сынок, знамо дело, остыл к ней давно. Раз в пару лет только заглядывает на недельку – новое дитя зачать. Ну да зато смирненькая теперь: сидит себе в башне, молитвы твердит. Жаль только, следить за ней приходится: то в петлю полезет, то вены вскроет. Как-то раз из окна пыталась выпрыгнуть: хорошо, пузо в окошке застряло.
- А зачем вы за ней следите? – удивилась Вельда. – Быстрей отмучается, быстрей новую невесту найдете, нормальную.