За несколько дней до Октябрьского восстания Свердлов прочитал письмо из Екатеринославской губернии, где работал П. Романченко, посланец ЦК, депутат Петроградского Совета. Крестьяне Времьевской волости, выслушав речь Романченко, приняли постановление, которое направили в Центральный Комитет партии большевиков: «…Страна голодает, и в хлебном довольствии даже стеснена армия, в это время реакционно настроенные помещики и крупные собственники гноят хлеб на полях… А вопль наболевшей крестьянской души носится по всей стране и как колокол набата громогласно звучит: „Земли и хлеба!“… Спасти Россию и революцию, — заключали крестьяне, — может только переход всей власти в руки народа».
Приговор крестьянского схода был послан в ЦК за подписью 195 грамотных и 442 неграмотных крестьян и заверен подписью депутата Петроградского Совета П. Романченко.
Свердлов видел в этом и подобных документах свидетельство роста пролетарского влияния в деревне.
Фабрика «Скороход» была инициатором посылки рабочих-агитаторов в деревню. Партийный комитет фабрики направил в октябре 1917 года матроса Онуфрия Федорова и рабочего Репинского в Витебскую губернию. Агитаторы, получив инструкции в Секретариате ЦК, выехали в Невельский уезд. 15 октября они сообщали в ЦК: «Тов. Стасова, мы в данный момент находимся в Витебской губ., Невельском уезде, проводим агитаторские волостные сходы в Кубецкой волости, и Далысской, и Трехалевской, и Рыкшинской, где засвидетельствовали крестьяне хорошее впечатление для нашей партии большевиков». Дальше агитаторы сообщали, что в губернском, уездных и волостных земствах засели кадеты, оборонцы и эсеры, и просили послать «больше рабочих рук нашей партии большевиков по губерниям и уездам…»
Значительная информация поступала в ЦК в письмах местных партийных организаций. Свердлов тщательно изучал эти письма, он видел, что сообщения с мест становились все более и более тревожными. В них содержались многочисленные данные о том, что возмущение масс и готовность их к решительной борьбе за власть, к вооруженному восстанию достигла критической точки.
Так, партийный комитет завода «Никополь» сообщал 7 октября 1917 года в ЦК, что по приказам хозяев из Петрограда завод хотят закрыть к 17 октября. «Всякую попытку выдать расчет будем предотвращать, не останавливаясь перед арестами администрации зайода, и будем выносить резолюции протеста и т. д. Наша надежда только на съезд Советов и на государственный перелом».
Готовность к «государственному перелому», то есть к завоеванию власти Советами, была повсеместной. Свердлов концентрировал у себя эту информацию, передавал ее Ленину, докладывал Центральному Комитету.
Многие данные показывали ему, что в стране происходит собирание сил контрреволюции, растет опасность анархии. К. Е. Ворошилов сообщал 10 октября 1917 года из Луганска: «Теперь почти весь Донецкий бассейн… наводнен казаками…
Настроение наших рабочих больше чем прекрасное. Рабочие высокосознательны, и только их сознательностью можно объяснить, что у нас никаких эксцессов до сих пор не было. Наше влияние безгранично не только в городе, но и в уезде». В то же время Ворошилов предупреждал, что нищенские заработки и рост дороговизны «могут очень много сделать такого, с чем даже и мы справиться не сможем».
Ленин неоднократно отмечал, что апатия, с одной стороны, рост анархизма — с другой, — свеобразный ответ масс на соглашательскую политику меньшевиков и эсеров. Массы устали от обещаний и уговоров и требовали действий.
Нерешенность основных вопросов революции и соглашательство представляли хорошую почву для различных форм экстремизма. Из разных мест в ЦК шли сообщения о самосудах, поджогах хозяйств кулаков и помещиков.
Большевик И. Алешин сообщал 9 октября в ЦК о событиях на Новочеркасском заводе. Рабочие, возмущенные постоянным обманом дирекции, не удовлетворявшей их экономических требований, а также соглашательской политикой Совета, решили применить силу. Несколько тысяч рабочих ворвались в контору и потребовали ответа: будет ли повышена заработная плата? В ответ на наглое заявление директора: «Обращайтесь к министру труда» рабочие пытались выбросить его из окна. Только вмешательство большевиков, настоявших на аресте директора, спасло ему жизнь.