Не знает даже американский сенат, финансовая комиссия которого назначила расследование по этому делу и вызвала к себе братьев Хантов. Но те направили в комиссию из своего штаба в Далласе послание. В нем говорилось, что их не интересует никакое расследование и что они вообще не склонны явиться в комиссию.
После того как улеглась «серебряная лихорадка», корреспондент одного из наиболее читаемых американских политических журналов «Ньюсуик» посетил братьев Хантов в их верховной ставке в Далласе. Но они и с ним не очень-то пожелали разговаривать и отвечали на его вопросы короткими, ничего не говорящими фразами. Репортаж об этой встрече журналист закончил так: «В конце визита, который едва ли можно назвать беседой, Банкер Хант, серебряный король, попросту повернулся ко мне спиной и отошел разглядывать что-то за окном. Он смотрел на площадь, стоя у того же самого окна на шестом этаже, с которого глядел вниз его отец старый Хант на караван автомобилей президента Кеннеди ровно за восемь минут до того, как прозвучал смертельный выстрел. Законы США писаны не для этих людей...»
Миллиарды обрамляют жизненный путь другого персонажа из параллельной биографии «Ха против Ха», хантовского антипода, миллиардера Арманда Хаммера. Того самого Хаммера, который, между прочим, одновременно с Хантом сторговался с представителями ливийского революционного режима относительно добычи нефти.
И все же история рождения богатств Хаммера — летопись совсем иного сорта. Она как бы служит доказательством того, что одинаковые или подобные интересы можно представлять методами, в корне отличающимися друг от друга.
Прапрадед Хаммера, носивший имя Владимир, уже в царской России считался богаты! человеком. Он строил корабли для военного флота России. Но дед Хаммера в 1875 году потерял все свое состояние, вложив заработанные на строительстве военных кораблей деньги в оптовую торговлю солью. Добытую соль его представители хранили у Каспийского моря, в построенных на морском берегу складах. Неожиданно налетевший шторм смыл в море все запасы соли...
Практически разоренный дед Арманда Хаммера с женой и маленьким сынишкой Юлиусом эмигрировал в Америку, где вскоре стал «настоящим американцем», активным сторонником республиканской партии. Юлиус вырос, стал врачом. Политическая картина в США тех времен сложилась так, что он вступил не в республиканскую, как отец, а в крохотную социалистическую рабочую партию, находившуюся на левом крыле американской политики.
Сын его Арманд тоже стал врачом, но со дня получения диплома в 1921 году медициной не занимался. У него было исключительное деловое чутье, чем он славился уже в студенческие годы. Хаммер-младший, еще будучи студентом, начал приводить в порядок оказавшееся на краю финансового краха отцовское предприятие, производившее лекарства. В противоположность крупным фирмам он посчитал, что прекращение больших заказов времен первой мировой войны отнюдь не означает предстоящее свертывание фармацевтической промышленности. И он не уменьшил объем производства, не стал любой ценой избавляться от запасов сырья, а, наоборот, расширил предприятие. Его расчеты оправдались. Вслед за первой мировой войной на рынке появились новые медикаменты, а спрос на них возрастал. А ведь еще за несколько лет до этого, к моменту, когда завод находился на краю финансового краха, на нем трудилось всего несколько рабочих. Теперь же, к 1920 году, Арманд Хаммер, еще учившийся в университете, имел на своем заводе 1500 рабочих.
Производство медикаментов привлекло внимание молодого Хаммера к родине его предков — России. После гражданской войны молодая Советская республика боролась с международной интервенцией, политической изоляцией, экономической блокадой. Гражданская война и страшная засуха, приведшая к неурожаям, ввергли в упадок экономику страны. В отдельных районах России разразился голод, свирепствовали эпидемии. Ослабевшие люди нуждались в лекарствах. И Арманд Хаммер принимает решение: везти лекарства в Россию.
Он продал свою фабрику нескольким сотрудникам за 2 млн. долл. и на вырученные деньги купил списанный полевой госпиталь, лекарства и медицинское оборудование. Но чтобы пробиться в Советскую Россию,- ему пришлось выдержать настоящую борьбу. В Англии, в главной стране — организаторе интервенции, чинуши Скотланд-Ярда даже посадили его на несколько дней под арест, найдя его миссию и цель поездки подозрительными. Запоздала и советская виза, так что 23-летнему молодому предпринимателю пришлось отправлять в Москву «телеграмму протеста». 10 дней спустя Хаммеру, ожидавшему визу в Берлине, также телеграммой она была выслана.