Естественно, дальний торец коридора замурован. И засыпан снаружи кусками льда и даже залит для цементации водой. А на что мы взяли с собой ломы?!
Не буду вас утомлять занудным описанием, как пробивались сквозь ледовую, а затем — и бетонную преграду мои подопечные. Как не буду описывать и то, как мне приходится отражать атаки моего гада-инопланетянина на мозги. Мои, Ханса, и той бригады мужчин, что орудуют сейчас в тесноте и полумраке, сменяя друг друга каждые полчаса. Словом, через десять часов пробились снова к вырезанному куску сталюминиевой обшивки его корабля. А её вскрывали когда-то в незапамятные времена древним автогеном. Как и заваривали. Вот и сейчас я приказываю принести его. Благо, карбид сохранился в герметичных ёмкостях-канистрах. Там же, на складе-арсенале.
Пока заправляли «бочку», заливали водой из термосов, регулировали горелку и вскрывали толстостенную обшивку, сожрал я все свои батончики, и ещё бы чего сожрал, да его не оказалось ничего готового на камбузе «Эндрюса». Поэтому приказываю какой-то женщине, помощнику местного кока, нагрузить на спины посланной мной и Хансом группе — ранцы с сухпайком, и прислать нам сюда, в тоннель.
Ну, пока сварщик вырезал нам подходящую дыру, чтоб можно было проходить, управились мои мужчины с сухпайком. И снова разобрали оружие из той кучи, что сложили подальше от места работ.
Всё готово: в дыру можно проходить хоть в шеренгу по трое. Вдвигаемся.
Впереди идут два отделения с переносными прожекторами на аккумуляторах. Устанавливают на перекрёстках маячки и аварийные фонари. Корабль, как вижу, весьма велик, и до рубки, где эта тварь соизволила когда-то «отключиться», ходом добрых десять минут.
Коридоры и помещения корабля, если честно, ничем не впечатлили. Кроме, понятное дело, масштаба: тут всё чудовищное, буквально в десять раз больших размеров, чем у нас. Но — поражает воображение, это признать надо. Словно попал в фильм ужасов. Вроде того же «Чужого».
Кучу техногенного вида устройств и приспособлений, мимо которых сейчас проходим по мрачным серым коридорам со стальными стенами, полом и потолком, без малейших следов отделки, (Не заморачивались тут, похоже, «дизайном» и красотой!) особо не рассматриваю: успеется. Да и не слишком-то нужно. Ведь во всё это нужно проникать «внутренним взором», и вникать, а у меня сейчас сил на это…
Мне сейчас важнее другое: не дать инопланетной твари «раскочегарить» свой гипер-мозг, что она как раз и пытается сделать, форсируя всё, что можно сфорсировать, из супер-сложных, почти внутриядерных, процессов, находящихся сейчас под её контролем… В ущерб своему здоровью и способностям! И пусть эта тварь понимает, что поглупеет на половину, видит она, что это — необходимое зло! Иначе ей — точно кирдык!
Хорошо, что пообедал, и притягиваю к себе потоки тёплого (Относительно, конечно!) воздуха из подземелья, в котором расположена база. Тут, конечно, не как снаружи, где сейчас те же минус пятьдесят. Но для работы мне достаточно: продолжаю блокировать всё «разогревающийся», словно калорифер, и набирающий мощь мозг монстра!
А набирает, набирает он силу!
Но ничего: поскольку я всё-таки пошустрее, и прибыл сюда оперативно, а не стал рассусоливать да много думать, теперь пожинаю плоды: бригада идущих впереди немцев начинает разгружать ящики со взрывчаткой, которые они до этого тащили на спине.
А много у них взрывчатки: всё правильно. Не использовали же по прямому назначению! Запаса в двадцать тонн мне должно хватить: четыреста ящиков по пятьдесят кэгэ.
Вот теперь, когда весь коридор, непосредственно примыкающий к рубке, завален по обе стороны чуть не до середины высоты, прохожу я вперёд, и толкаю чудовищно громадный люк, ведущий внутрь. Ага, два раза.
Пришлось позвать на помощь ещё десять человек, и только тогда отвалили огромную, пять на семь, створку, толщиной превышающую двери банковых хранилищ, и весящую, наверное, добрую сотню тонн…
И вот наконец этот пришелец передо мной. Во всей «красе».
Ну что сказать.
Более отвратительного и монструозного урода мне никогда видеть не приходилось. Разве что наша соседка тётя Роза, которая как-то за ухо сняла меня с их яблони в трёхлетнем возрасте… Нет, когда мне было три года, конечно. Впрочем — шучу. Тётя Роза была ещё пострашней. А уж как визжала и ругалась! И матери наябедничала.