Гримаса эволюции! И плата за повышенный объём мозга. И именно поэтому зарылись они на глубину почти километра. От вспышек — помогло. А от меня… Хе-хе.
И только закончив с друдами, вспоминаю я о своей миниатюрной «девушке». Которая всё это время, находясь под моим «гипнозом», мирно стоит у нашего шлюза.
Приказываю Хансу впустить её. Зашипели, заклацали древние механизмы.
И вот девушка и входит…
Хм.
Метр шестьдесят пять, вообще-то. Это она по друдским понятиям — миниатюрна. Поскольку у них почти нет (Ну, не было!) мужчин ниже двух метров. А так…
Килограмм шестьдесят. И — действительно приятное лицо. Если абстрагироваться от его грушевидной формы. Глаза — большие. Носик — две дырочки. Ротик… Хм.
Ладно. Приказываю ей снять наконец скафандр. Да заодно и остальную одежду.
Смотри-ка, мы — точно из их генов изготовлены!
Потому что готово у меня всё к тому, ради чего её сюда, на базу, и отправили!
Осталось только расстелить на палубе тарелки одеяло, которое Ханс принёс сюда перед полётом (Если честно — я просто собирался в него закутаться, пока летели — холодно!), да приказать своему пилоту, абстрагировавшись от того, что будет происходить у него за спиной, полетать где-нибудь не очень далеко от любимой планеты!
Чтоб, стало быть, я ощутил все те ощущения, что пытаются ощутить экстремалы, запирающиеся для секса в туалете самолётов!
10. «Классическая» Англосаксонская политика
Пришлось, конечно, поднапрячься, и пораскидать усилием воли по Лунной поверхности кое-какие камни — чтоб, стало быть, нагреть внутреннее пространство тарелки до хотя бы плюс двадцати — а то видел я, как зябко ёжится моя инопланетяночка, предмет моих подлых мстительных вожделений. Ведь я сейчас представляю, как в её лице в какой-то степени отплачу всем этим гадам: за то, как они нас —!.. Почти сорок тысяч лет.
Но когда посмотрел на её милое и растерянное лицо, такое беззащитное и открытое, злобно-мстительные мои порывы как-то рассосались. Сами собой. Я ведь не изверг какой — издеваться над беспомощной малышкой. Пусть и метр шестьдесят пять.
Взялся за неё нежно — сам поражаюсь: даже как-то… По-семейному. Прелюдия, и всё прочее, что положено делать с любимой (Извините за тавтологию!) любовницей. Сам не заметил, как втянулся, и уже абстрагировался и от серой кожи, и от прочих мелочей!
О-хо-хо!!!
Ну, что могу сказать после того самого…
Очень даже близки по конструкции и потребностям наши с друдскими мужчинами тела и помыслы. Потому что всё, чего хотел, я получил.
По-полной.
А что самое странное — и моя партнёрша, из мозга которой я, конечно, всё считывал, и «подлаживался», не осталась, как это у неё обычно бывало — равнодушной! То есть — восприняла секс не как работу, а меня — не как обычного похотливого кобеля, а как… Ну, как партнёра!
И наслаждалась, паршивка этакая, ещё похлеще, чем я, к концу нашей «встречи» реально озверевшего и распалившегося не на шутку! И ведь, что интересно — я ничего ей не внушал и не «подправлял»!
Нет, ну всё правильно, конечно: теперь-то я, как парень, запросто читающий мысли и эмоции других разумных существ, прямо как Мэл Гибсон в фильме «Чего хотят женщины», могу сказать, как именно, и что именно в данный конкретный момент хочет вот эта женщина. (Во как! Уже она для меня — женщина! А не «существо». Несмотря на «две дырочки» вместо носа, огромные глазищи в поллица, и прочее!) Ну, понятное дело, старался соответствовать и исполнять. Буквально «угадывая» все желания и капризы.
Ну и вот результат: вызвал у дамы оргазм. Причём — тот ещё.
Сам удивился. А уж как удивилась дама! Её, кстати, Ундред зовут.
И вот, когда она перестала содрогаться в конвульсиях, и нежно этак охватывает меня за спину, постанывая, поглаживая, поводя в разные стороны своими фиолетовыми гляделками, и умиротворённо вздыхая, возникает у меня проблема.
Потому что не могу я теперь, когда «раскочегарил» девушку, и получил от неё всё, чего и сам хотел, поступить с ней, как с пилотом Хосе… Хоть она и не землянка.
Да и миленькая она весьма, если подумать непредвзято.
Вот я и создал сам себе головную боль: что мне теперь с ней делать?!
Не в жёны же брать, в самом деле?!
Хотя…
На её базу я её вернуть, конечно, могу. Чтоб она там связалась со своими однопланетниками-собратьями. И вот они прилетят. Меньше, чем через двое суток. На большом межзвёздном корабле, «пробивающем тоннель между вселенными». Осуществляющем ноль-перенос, проще говоря.