Кот устало присел на разорённый каменный саркофаг, с дважды упокоенным владельцем, Лифа полезла в карман за эло, Эстель села на холодный пол, растерянно глядя на каменный саркофаг перед собой, придавленный сверху изгибом стены.
— Аси, — обратился я к вернувшейся девушке, которая помогла нам в бою в последний момент.
— Чё?
— Поблагодарить хотел.
— Принято, — кивнула она.
— Но, чисто из любопытства, с чего вдруг и как ты там оказалась?
— Где хочу, там и хожу. Проблемы?
— Брось, ты меня поняла. Я думал, ты внизу.
— Полежала. Подумала. Решила благословить вас своим святым присутствием из жалости. Всё очевидно.
И что творится в голове у этой пустотницы?
Ангедония прошлась по локации. Лениво ударила фиолетовым лезвием по одному из саркофагов, в котором оказался застрявший драугр. Локация пересобралась немного криво, так что крышку было невозможно открыть. Именно на неё, видимо слыша шевеления внутри, и смотрела Эстель, едва ли не роняя слюну из-за усталости и отката.
Нежить погибла повторно в один миг, а Аси, как ни в чём не бывало, подцепила одной лентой череп в рогатом шлеме, а другой — медное колечко.
— Возможно, у нас будет к тебе некоторая просьба, — тихо сказала она, глядя на череп.
— Какая?
— Не сейчас, позднее, — сказала она не глядя и добавила, обращаясь к черепушке. — Я назову тебя Йорик!
Две фиолетовые ленты обхватили челюсть покойника.
— Госпожа говорит, заботьтесь о ней хорошо, или умрёте в муках, — произнесла Ангедония, имитируя «голос скелета».
— Кстати об этом, — подал голос Тумор, распаляя трубку. — На четвёртом я видел четыре фатума. Собрались вместе и, вы не поверите, они брели в вашу сторону по стене. Будто вертикально шли вверх. Как тебе?
— Как ты вообще их увидел? Их видит только создатель, жертва и все свидетели каста, — я вспомнил, что говорила о механике работы этой дряни Сайна.
— Ещё кровные родичи, — улыбнулся старик. — А мы все здесь — дети Леса.
Я удивлённо хмыкнул. Об этом побочном эффекте связи растений я не подумал. Но технически да, это должно работать. Особенно с Тумором, который получил почти полную копию моей расы — такой же дендроморф, только на основе иной человеческой структуры.
Терминал-корректор старался по возможности сохранять максимум от внешних особенностей прежнего тела. Внешность оставалась максимально близкой к прежней, насколько это возможно было с учётом изменения расы.
Поэтому мы с Тумором, помимо набора встроенных навыков, отличаемся только внешне.
— Дерево курит листья? — усмехнулся я, глядя на то, как задымила трубка в его руках.
— Не порть образ, Арк, — улыбнулся он. — Дай старику покрасоваться.
Тем временем, через разлом в локации к нам внутрь подъехала деревянная платформа.
Я первым взошёл на неё и встал на дальнем краю.
— Устраиваемся поудобней, — сказал я остальным напоследок.
Тумор в последний момент вырастил на платформе удобные сиденья и приступил к деревянным стенам, как у беседки.
Затем я перешёл в древесную форму. То есть полностью отдался на волю цепи, позволив себе стать частью платформы, выросшим из неё деревом. Закрепился корнями покрепче и в таком виде погрузился в странную медитацию. Со стороны я сейчас ничем не отличался от обычного растения.
И сразу почувствовал прилив сил. Мана от неподвижности хлынула бурным ручьём. Вместе с тем начала отступать и усталость. Возникло странное состояние безмыслия, когда я просто слился со средой и лишь ощущал свою кору и листья.
Пребывая в полной неподвижности.
Когда я очнулся спустя где-то час, самочувствие было уже во много раз лучше. По ощущениям — где-то треть запаса маны была со мной. То есть к прибытию в город с нынешней скоростью — я почти полностью верну свои силы как маг.
Охренеть!
За этот подгон нужно будет отдельно поблагодарить семнадцатых.
— Арктур? — с лёгкой тревогой спросила Тия.
Рейн тоже посмотрел на меня как-то… слишком сосредоточенно. Пристально, будто подозревал в чём-то.
Но цифры были на моей стороне. Я бы потерялся в дереве лишь при осознанности ниже пятидесяти. Да и то не факт.
Вернув человеческий облик, больше для его успокоения, чем из нужды, — я ответил:
— Всё в порядке. Навык неподвижности тестировал. Работает отлично.
— Это который восстанавливает ману? — уточнил Рейн.
— Он самый. И у меня есть ещё одна идея. У тебя же есть древесная форма?
— Ну?
Эта форма была для него бесполезной, как в бою, так и в быту. Так что он её и не принимал с момента получения. В чём смысл стать просто дендроидом, если можно камнем или живой слизью?