Сначала Элис испытала облегчение оттого, что Рэнд ушел, но потом ее охватило такое чудовищное сознание собственного одиночества, что захотелось кинуться вслед за ним, позвать его обратно. Но она не могла этого сделать и продолжала сидеть, сжимая обеими руками ожерелье и в немом отчаянии покачивая головой.
Амулет со стрекозой сделал ее богатой. Но сознание этого пока не освободило ее из тюрьмы, в которую заключил ее Роб, — тюрьмы страха и недоверия. Сейчас Элис боялась, что никогда не сможет стать свободной — по крайней мере, до тех пор, пока будет позволять сомнениям мешать ей жить. Элис согнулась пополам, обняв себя руками за плечи. По щекам ее катились горячие слезы.
Глава 11
После всех потрясений предыдущей ночи утро в коттедже Тернбуллов началось поздно. Проснувшись, Элис долго лежала в постели, наблюдая за тонкими солнечными лучиками, проникавшими внутрь сквозь закрытые ставни. Затем она услышала, что кто-то ходит по коридору, стараясь ступать как можно тише.
Через несколько минут до нее донесся аромат кофе. Значит, Кику уже встала. Впрочем, почему Кику? Это мог быть и Рэнд. Утром выходного дня, когда не надо заниматься ничем серьезным, он наверняка способен сам приготовить кофе.
Элис нахмурилась. С чего это она вдруг решила, что сегодняшний день сулит им одни развлечения? Принимает желаемое за действительное? Разве день обещает быть легким после вчерашнего нападения? К тому же вечером их ждет праздник, к которому надо еще подготовиться.
Элис зевнула. Она почти не спала этой ночью и проснулась с тяжелой головой. Из коридора послышалось визгливое хихиканье Томми, словно кто-то, играя, легонько пощипывал мальчика. Затем хлопнула дверь ванной. Снова раздалось хихиканье.
Элис прислушалась. Наверное, мальчик зашел в ванную вместе с Рэндом. Жужжание электробритвы разрешило ее сомнения. Снова хлопнула дверь — Тернбуллы завершили свой утренний туалет. Элис встала с кровати.
Она постояла несколько минут, внимательно изучая себя в зеркале. Волосы спутаны, под глазами темные круги. Неужели всего двенадцать часов назад Рэнд сказал ей, что она потрясающе выглядит?
Элис взяла зубную щетку, утешаясь тем, что сам он вряд ли выглядит сейчас лучше. Элис слышала, как Рэнд бродил по дому часа в три ночи.
Она даже собиралась встать и выйти, чтобы поговорить с ним. Но сейчас Элис была рада, что осталась в постели. Ночью она была в таком состоянии, что могла не удержаться и прямо спросить Рэнда, не для того ли он увез ее обедать в город, чтобы дать Эдди Комейку возможность пробраться в дом и похитить хайку. А если Рэнд посмотрел бы на нее обиженно и удивленно и сказал, что, конечно же, нет, — а он сказал бы именно так в любом случае, — Элис все равно была бы не ближе, чем сейчас, к ответам на все свои вопросы.
Конечно, Рэнд сам имел возможность взять листок со стихотворением, но тогда он неизбежно навлек бы на себя подозрения.
Мысли эти постоянно крутились в голове Элис. Не предает ли она Рэнда, сомневаясь в его порядочности? Или же наоборот, ведет себя легкомысленно, продолжая ему доверять? Элис устала вести сама с собой этот нескончаемый спор.
— Доверяй всем, но никогда не раскрывай карт, — ехидно произнесла она, глядя в глаза собственному отражению в зеркале. — Что ж, ты не открываешь своих карт, дура несчастная! Вместо этого ты рвешь их на мелкие кусочки.
Ей хватило одной ночи, чтобы мысленно обвинить известного эстрадного певца и преуспевающего адвоката в том, что они участвовали в похищении японского национального сокровища. Если так пойдет и дальше, к концу сегодняшнего дня она, пожалуй, придет к выводу, что Томми — злобный карлик, притворяющийся маленьким мальчиком.
Нет, этого не произойдет! Этот фарс и так слишком затянулся. Слишком, это уж точно. Через двадцать четыре часа она улетит в Нью-Йорк, независимо от того, удастся ли заполучить чайницу Токугавы. В любом случае у нее есть теперь вознаграждение за находку амулета.
Завтра, завтра, а не сегодня, наступит самый сложный день в ее жизни, повторяла себе Элис. А сегодня — что ж, сегодня она постарается вести себя достойным образом.
Элис опоздала к завтраку. Кику с кофейником в руках проводила ее на веранду. Одного взгляда на стол было достаточно, чтобы понять, что Рэнд и Томми успели как следует наесться булочек с корицей и домашних пончиков Кику. Взглянув в сторону пляжа, Элис прикрыла глаза, ослепленная ярким солнцем, заливавшим берег.
Томми и Рэнд лежали на песке около воды и, когда набегала волна, делали руками непонятные движения.