— Я бы пошел, да ноги не идут. Иди один, если есть желание.
— Желание-то есть — сил нет.
— Доработались. Лежим, как восьмидесятилетние старики, ни рукой, ни ногой пошевелить не можем. Позор!
— Ничего позорного я в этом не вижу.
Внезапно дверь отворилась, и на пороге появилась гостья Хорло-гуая.
— Молодые бездельники изволят отдыхать? — спросила она звонким голосом.
— Бездельники? Почему бездельники? — удивленно пробормотал Бадрангуй. Оба поспешно вскочили с кроватей и стояли, переминаясь с ноги на ногу.
— Тебе это слово неизвестно? — продолжала она. — Жаль! Ну ничего, вырастешь, малыш, узнаешь.
— Что ты сказала? — возмутился Бадрангуй. — Да мои младшие сестры твои ровесницы!
— Даже твои старшие еще мелюзга! — парировала она.
Друзья восторженно глядели на девушку. Сегодня она казалась им особенно привлекательной: нежное лицо с высокими бровями, слегка подкрашенные губы, белые холеные руки с длинными полированными ногтями, голубой шелковый тэрлик, изящно подпоясанный широкой лентой. Расправляя складки на бедрах, она спросила:
— Как вам понравилась вчерашняя картина? Меня то и дело в дрожь бросало от страха.
— Страшная картина, — незаметно перемигиваясь, согласились парни.
— В клубе висит объявление — завтра танцы. Пойдем?
— Непременно, мы завсегдатаи танцев!
— Вы, вероятно, искусные танцоры? — поинтересовалась девушка.
— Нет, — возразил Бадрангуй. — Мы смотрим, как веселятся другие, сами мы танцевать не умеем.
— Действительно — не умеешь?
— Умею наступать на ноги, — сказал Бадрангуй.
— А Даланбаяр?
— Даланбаяр такой же искусник, как и я, правда?
— Да, — согласился тот, — но ведь вы можете нас научить.
Девушка растерялась:
— Как же я вас на людях учить буду?
— Зачем же на людях? Наша комната светлая и просторная, как танцевальный зал.
— А музыка?
— Мелодию можно напеть. Итак, окажите мне честь! — И Даланбаяр отвесил почтительный поклон. Игриво улыбнувшись, она протянула ему руку.
И под нежную мелодию популярной песни девушка показала первые па.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Лежа на земле, Дорж с грустной иронией смотрел на свою каску, валявшуюся невдалеке. Только вчера утром он с большим трудом получил ее у заведующего складом, к которому отправился за новой спецодеждой, положенной по сроку. Спецодежды у того не оказалось, да и каски он давать не хотел, ссылаясь на то, что оставил ее для инженера Рэнцэндоржа, который должен на днях вернуться из отпуска.
— Почему вы отдаете предпочтение инженеру? — возмутился Дорж. — Рабочему эта каска нужнее, чем Рэнцэндоржу, который спускается в шахту раз в месяц.
Она была действительно хороша, но не прошло и суток, как в ней пропала всякая необходимость. И теперь, как и он, эта каска лежала на земле.
Всю ночь напролет лил дождь. Струи его колотили по крыше, по земле, но с наступлением утра ливень прекратился и засияло яркое солнце. Из земли, насыщая воздух неповторимой свежестью, поползла молодая травка. Но вскоре небосвод вновь заволокли серые тучи — их принес северный ветер. И сразу все померкло вокруг, и солнечные лучи с трудом проникали сквозь эту мрачную завесу. Как лето ни сопротивлялось, а осень вступала в свои права.
На шахте все шло своим чередом. Бригада Доржа была исполнена решимости занять призовое место в социалистическом соревновании в честь юбилея Монгольской Народной Республики. И обсудить этот вопрос члены бригады собрались в Красном уголке. Мастер Мягмаржав, проверив явку всех рабочих, объявил заседание открытым. Он сообщил, что в соответствии с производственным расписанием бригаде предстоит работать в третьем забое. Призвав шахтеров к активному обсуждению предстоящих задач, Мягмаржав сказал:
— В настоящий момент на основных и резервных участках третьего забоя возводятся крепления. Крепежные работы значительно отстают от планового графика. Помимо этого в забое еще нет вентиляционного штрека. И прокладка воздушных каналов возлагается на нас. Каково ваше мнение по этому вопросу? — обратился он к присутствующим.
В Красном уголке воцарилась тишина. Тут было над чем подумать. До праздника оставалась всего одна неделя, и проложить воздухопровод длиной в семьдесят — девяносто метров в такой короткий срок — дело не простое. Но, взяв на себя обязательство, не выполнить его бригада не могла. Шахтеры на ветер слов не бросают!