— Вот поработаешь до седьмого пота, тогда тебе и простой кипяток без заварки покажется райским напитком, — все так же насмешливо сказал первый.
Парни засмеялись. Дарийма промолчала, только насупилась. Тогда вступил в разговор Дорж, сидевший с ней рядом:
— Кончим еду, и я помогу тебе натаскать воды. С одним ведром не набегаешься. — Он поднялся, отыскал глазами большой бидон: — Тара подходящая, — и, прихватив еще ведро, пошел к ручью. Дарийма побежала следом с большим ковшом.
— Посмотреть на них, так можно подумать, что скоро свадьбу будут справлять, — буркнул кто-то им вслед.
— Что ты, — возразили ему. — У него есть невеста, дочка Бадрангуя-гуая!
— У него с ней все давно кончилось.
— И не страшно ему жениться на такой девушке, как Дарийма? Говорят, она многого насмотреться успела. Впрочем, вряд ли сто́ит ее упрекать — жизнь, случается, круто заворачивает. Может, она получше иных неженок будет.
Разговор этот сразу же стих, едва показались Дорж с Дариймой. Они несли воду. Парни принялись за недопитый чай, кое-кто уже дымил папиросой. Шофер пошел к грузовику, включил зажигание. Мерный рокот мотора возвещал о готовности тронуться в путь. Действительно, пора было приниматься за дело — бригада шахтеров-крепильщиков накануне вечером приехала в горы за лесом. Дарийму взяли кашеваром. Погодка была не из лучших — почти все время накрапывал осенний дождичек, спать в палатке было прохладно.
— Скоро придут машины за лесом, нам надо торопиться, — сказал Дорж, посланный старшим, и первым направился к грузовой машине. За ним потянулись остальные. Нелегкий выдался тогда денек! Дождь лил, не прекращаясь. До бревен, сложенных у подножия горы, оставалось не более тридцати метров, когда машина увязла в раскисшей глине. Мотор надрывно ревел, колеса буксовали, и грузовик не мог сдвинуться с места. Парни налегали изо всех сил, пытаясь подтолкнуть грузовик сзади, но бесполезно. Они только измучились и перепачкались с ног до головы. Один из них сказал сердито:
— По такой погодке работа не пойдет, хватит, ребята, баста!
— Погоди, не горячись, — принялись урезонивать его остальные. — Мы тоже, как и ты, промокли и замерзли. Но не возвращаться же грузовику порожняком! Давайте перетащим бревна сюда и здесь погрузим на машину.
Грузовик, дав задний ход, выбрался наконец из глины. Закипела работа. Это были тяжелые крупные бревна, настоящий крепежный лес для забоев. Дорж не жалел сил — именно в этой поездке он понял, как важно суметь увлечь за собой людей. Товарищи ему доверяли, и сейчас они согласились с его предложением, потому что оно было единственно разумным. Видимо, в том и состоит умение руководить, подумал Дорж, чтобы найти единственное рациональное и разумное решение. Со стороны посмотреть, размышлял он, так нет ничего легче и проще, чем быть руководителем. Нет, самое трудное — работа с людьми. Надо знать мнение всех и каждого в отдельности, и не только знать, но и уметь убедить их в необходимости выполнения той или иной задачи. «Да, плохой из меня руководитель, — огорчился Дорж. — Еще накануне я был уверен, что каждый будет стараться сделать все возможное, чтобы наилучшим образом выполнить задание, и не предполагал, что могут возникнуть какие-либо трудности. Сегодня, когда забастовал один парень, его осадили другие, не я. Что, если бы они пошли за ним? О чем только думал начальник шахты, посылая меня старшим в такой ответственный рейс?» Начальник вызвал Доржа к себе и сказал:
— Запасы крепежного материала у нас подходят к концу. Ты, сынок, вот что — поезжай-ка на заготовку леса в горы недельки на две. Будешь старшим. С собой возьмешь несколько человек.
Тогда задание показалось Доржу совсем не сложным. Теперь ему было стыдно вспомнить, как бодро ответил он начальнику:
— Что тут разговаривать? Надо, значит надо. Задание будет выполнено — шахтеры не отступают перед трудностями. Под землей шахтера подстерегают неожиданности — то подземные воды прорвутся, то просочится газ. Недаром нас называют королями черного золота, усмирителями сил природы. Придется оправдать свое звание.
Вот, товарищ Дорж, и извольте это самое звание оправдывать! И прежде всего делом. Старший не может себе позволить расслабиться ни на минуту, даже если он устал больше остальных. И его товарищи тянулись за ним. Намокшие тяжелые бревна уложили аккуратным штабелем, закрепили и только тогда позволили себе отдохнуть. Несмотря на усталость, все испытывали большое удовлетворение. Тем временем дождь прекратился, сквозь туман и тучи пробилось солнышко, и тайга ожила: защебетали птицы, капли дождя на листьях заискрились, над землей заструился пар. И сразу повеселели люди, усталость как рукой сняло.