Не дослушав Берил, Луис встал, отправился к себе в спальню и вернулся с небольшой пачкой фотографий.
- Ты пропустила их в процессе обыска - фотографии лежали в боковом отделении, сообщил он, кладя стопку на книжную полку. -Я оставлю их здесь может, когда-нибудь ты наберешься храбрости взглянуть на них.
- Я ничего не боюсь! - воскликнула Берил: слова Луиса подействовали на нее, как красная тряпка - на быка. - Ты мне расскажешь, что на них изображено?
Взяв фотографии, она снова уселась за стол.
- А давай ты сама посмотришь фотографии, а потом задашь мне вопросы?
Луис уселся напротив и выжидательно скрестил руки на груди.
Фотографий оказалось штук двадцать - глянцевые, яркие, живое свидетельство былого счастья. На большинстве снимков были увековечены Луис и Берил - вместе. А еще огромный, белый, двухэтажный особняк и какие-то люди, ей совершенно неизвестные. Как, например, годовалый мальчуган в прелестном бархатном костюмчике верхом на деревянной лошадке. Иссиня-черные локончики аккуратно расчесаны, ясные серые глазенки искрятся смехом - видимо, фотограф пообещал "птичку". Равнодушно скользнув по снимку взглядом, Берил сунула его в самый низ пачки.
Затуманенным болью взглядом Луис следил за каждым ее действием. Затем извлек из стопки фотографию мальчика - именно ее, не другую! - и затеребил в пальцах.
- Вопросы есть?
Вздрогнув, Берил перетасовала снимки - теперь сверху оказалась фотография особняка.
- У меня острое чувство дежа вю в том, что касается мест и нас с тобою...
- А людей совсем не помнишь? Берил досадливо поморщилась. Ей вовсе не хотелось разговаривать о каких-то там посторонних людях... И чужие младенцы ее ни капельки не занимали, если уж на то пошло!
- Сплошь незнакомые лица.., если не считать Абигейл. Она сейчас в Штатах?
На краткое мгновение лицо Луиса осветилось гордостью.
- По всем предметам у нее высшие баллы. Девочка уже получила несколько приглашений на работу от очень солидных фирм.
Краем глаза Берил заметила, как Луис убрал карточку в нагрудный карман рубашки. Сквозь тонкий белый батист изображение едва просматривалось. Берил заметно расслабилась, улыбнулась собеседнику, но тот по-прежнему выглядел мрачным. Она протянула ему фотографии, но он покачал головой.
- Оставь себе. Кто знает? Просмотришь их раз, другой - глядишь, ощущение привычности и закрепится.
Луис встал, взъерошил волосы так, что взгляду открылся подживающий красный шрам на виске. И направился к Клайву - менять перила на крыльце. Так что до самого вечера Берил его не видела.
И как ни странно, очень по нему скучала. На работе сосредоточиться ей не удалось, поэтому очередные растения остались сиротливо скучать в мастерской. Что же делать? Под стать влюбленной школьнице любоваться в окно, как Луис управляется с молотком и рубанком? Ну уж нет! И Берил поневоле занялась домашним хозяйством, отчего настроение ее отнюдь не улучшилось.
В сумерках возвратился Луис с известием о том, что Брауны задумали устроить на берегу огромный костер из плавника и приглашают всех поучаствовать в торжественном событии.
- Да ты погляди в окно! С моря тучи ползут, ветер усиливается. Держу пари, дождь пойдет, - возразила Берил.
Но Луис ликовал, как мальчишка. Он признался, что с самого детства не жег костров, и постепенно энтузиазм его передался Берил. Да настолько, что молодая женщина извлекла из потайных запасов бутылку бренди - подарок одного из студентов-арендаторов, - дабы поднять тост-другой в честь "великого" события.
Позже, уютно устроившись на одеяле рядом с Луисом и ощущая на плечах его сильную руку, Берил охотно подтвердила младшим Браунам, что это и впрямь самый замечательный костер в истории человечества.
За столь благородную снисходительность к детям Луис вознаградил свою даму глоточком бренди и смеясь похлопал по спине: огненная жидкость опалила гортань, и на глазах Берил выступили слезы.
Огромное полено с треском раскололось надвое, и в воздух взметнулся столп переливчатых искр. Самый маленький из детей, розовощекий двухлетний карапуз, бодро заковылял к огню, нацелившись на красивые алые угольки.
Но Луис оказался проворнее. Он схватил малыша в охапку, отнес к себе на одеяло, усадил на колени и мягко объяснил, что хорошие мальчики так не поступают. Помрачнев, Берил отодвинулась на самый край. Но тут подоспела Рут Браун. Забрав у Луиса своего отпрыска, она рассыпалась в извинениях.
- Мне ужасно жаль, что так вышло, - сказала она, удрученно глядя на Берил. - Я вижу, вы не любите, чтобы малыши вам досаждали. Но вы же знаете, каковы они, эти дети!
- Нет, не знаю, - отрезала Берил, поворачиваясь спиной к костру. Эйфория вечера вмиг развеялась, и ей вдруг отчаянно захотелось уйти. - Поздно уже... Я устала, - проговорила она, поднимаясь.
Поспешно и не слишком-то любезно распрощавшись с гостеприимными хозяевами, Берил направилась домой. Чем дальше уходила она от костра, тем сильнее пробирал холод. Молодая женщина обхватила себя за плечи в инстинктивной попытке сохранить хоть немного тепла. Но вдруг ее словно по волшебству накрыло одеяло, и из темноты неслышно выступил Луис. Преданный Бони жался к его ногам.
- Тебе вовсе незачем уходить так рано, виновато пролепетала она.
Ведь впереди ждало еще немало развлечений: и песни, и торжественное закапывание углей в песок...
- Есть зачем - я хочу быть с тобой, - возразил ее спутник. - Хотя ужасно жаль пропустить...
Позади раздался оглушительный взрыв - и Берил, пронзительно вскрикнув, заткнула уши пальцами.
- Жаль пропустить фейерверк, - с запозданием докончил Луис.
Небо прорезала ослепительно белая молния и рассыпалась сверкающими зелеными искрами. Новая вспышка - на сей раз все озарилось лиловым и синим. Возбужденно тявкнув, Бони со всех ног помчался к месту событий.
- Зак сказал, что у них осталось немного... Господи милосердный, в чем дело?
Берил скорчилась на песке, дрожа веем телом, спрятав лицо в ладонях. Луис опустился рядом с ней, обхватил за плечи, и только тогда расслышал не то вздох, не то всхлип:
- Я не.., я ненавижу фейерверки. Прости, я знаю, что это глупо, но я просто ничего не могу с собой поделать.