Когда жёлтый “Камаро” подъехал к дому, Эмма поняла, что рабочий день Мэри Маргарет уже подошёл к концу, а значит, они с Реджиной сейчас будут только вдвоём. От осознания этого живот свела сладкая судорога. Из салона машины девушка вылезла на ватных, едва слушающихся её, ногах. Хлопнула дверца, и пискнула сигнализация, но разум отказывался следить за автоматическими действиями рук. Эмме казалось, что она балансирует на грани сознания, и, если сделает шаг, то окажется на размытой границе реальности, где-то между явью и сном. Почувствовав, как замерзает нос, Эмма, выдохнув облачко пара и ссутулив плечи, решительно сжала в кулаки начавшие зябнуть ладони. Перед тем как покинуть дом престарелых, девушка созвонилась с Генри, и сын минут пятнадцать на одном дыхании рассказывал о том, как ему нравится в Глазго, и что они с Дэвидом сегодня очень жалели, что она не может попробовать солёную сахарную вату. Эмма улыбнулась, вспомнив этот разговор, и, понимая, что у неё уже больше нет поводов оттягивать встречу с Реджиной, открыла входную дверь. Ей навстречу с заливистым лаем выбежал Коди. Подхватив его на руки, Эмма, стянув ногами ботинки, прошла вглубь гостиной. Первым, что ей бросилось в глаза, оказалась свернувшаяся на диване калачиком Реджина, обхватившая руками бейсбольную биту и даже во сне прижимавшая её к себе мёртвой хваткой, несмотря на гипс. Грустно улыбнувшись, Эмма опустила пса на пол и, сняв куртку, тихонько присела на край дивана, рядом с ногами гостьи. По всей видимости, Мэри Маргарет нашла для Реджины что-то из своей одежды, чтобы она могла переодеться в домашнее и чувствовать себя в чужом доме более комфортно. Всмотревшись в сосредоточенное во сне лицо брюнетки, Эмма заметила следы слёз на её щеках и размазавшуюся у глаз тушь. Болью отозвалось в сердце, когда Эмма вспомнила, как пестрели новостями газетные колонки, кричавшие о смерти Генри Миллса, как они с Дэвидом узнали об этом из телевизионных новостей. Она с горечью подумала, что уж если ей, девочке-фанатке бейсбола, было тогда не по себе, то каково же до сих пор дочери умершего игрока. Эмма хотела разбудить Реджину, потому что той незачем было спать на жёстком диване в то время, как ей приготовлена гостевая комната. Но она никак не могла заставить себя прервать тревожный сон женщины. Однако Миллс словно почувствовала, что за ней наблюдают, и проснулась сама. Расфокусированный ото сна взгляд карих глаз встретился с озабоченным зелёным взглядом. Выпрямив ноги, которые тут же уперлись в бедро священника, Реджина, часто заморгав, спросила:
- Я долго спала?
Улыбнувшись, Эмма пожала плечами.
- Не знаю, я буквально только вошла.
Реджина, наконец, заметила бейсбольную биту, которую все еще прижимала к себе, и её взгляд неожиданно стал нечитаемым.
- Мэри Маргарет показывала мне дом, и в углу вашего кабинета я увидела вот это. Потрудитесь объяснить, мисс Свон, откуда у вас бита моего отца?
- Дэвид с девочками подарили мне её на день рождения.
Взгляд Миллс стал колючим, а с губ с презрением сорвалось:
- С девочками?
Свон успокаивающе коснулась ноги женщины.
- Саманта и Бекс - мои подруги в Глазго. Своего рода коллеги. Они помогали мне опекать сирот в городе.
Резко выдохнув, Реджина приняла сидячее положение. Она с такой жадностью впилась руками в биту, словно боялась, что сюда ворвётся кто-то, уже однажды укравший её, и снова попытается забрать. Медленно скользя взглядом по выгравированному на дереве имени, женщина, казалось, не заметила, как из её глаз потекли слёзы.
- Дэвид сказал, что они нашли её в лавке старьёвщика, - решила уточнить Эмма.
Прерывисто дыша, Реджина лишь покачала на это головой. Пальцы медленно прослеживали нанесённый на биту узор, складывая из букв имя. А её голос заметно охрип от едва сдерживаемых эмоций:
- Это я подарила ему на юбилейную игру. После похорон я перевернула весь дом, но так и не смогла нигде её найти. И я не понимаю, каким образом она оказалась в Глазго.
- Я думаю, тебе стоит забрать её себе, - примирительно улыбнулась Свон.
Карие глаза в ответ на эти слова гневно вспыхнули, и, гордо вздёрнув подбородок, Реджина уже хотела заявить, что бита и так принадлежит ей, и она не нуждается ни в чьём разрешении, но неожиданно осеклась, заметив в глазах своей собеседницы понимание и сочувствие. Это разозлило ещё сильнее, и, сжав здоровой рукой биту, она собралась высказать что-то резкое, но не успела. Неожиданно на кухне послышался звук бьющегося оконного стекла, а затем громкий лай пса, помчавшегося на шум.
Обе женщины вскочили с дивана. С колен Эммы на пол упала красная куртка, которую она так и не успела повесить.
Комментарий к 26.
Я тут решил поучаствовать в фестивале отзывов) Может кто меня и прокомментирует)
Продолжение, максимум через неделю.
========== 27. ==========
Перед вбежавшими на кухню предстала следующая картина: звонко лающий Коди рычал, не решаясь приблизиться к двум молодым мужчинам, сидящим на корточках на осколках разбитого оконного стекла. На улице уже стемнело, и холод быстро заполнял помещение, но света уличных фонарей и того, что лился из прихожей, оказалось достаточно, чтобы увидеть, что из ладони одного из мужчин обильно течёт на пол кровь, смешиваясь там с бликующими осколками и кусками стекла.
- Вам нужна помощь, - спокойно сказала Эмма и, подойдя к одному из шкафчиков, открыла его, доставая аптечку. Коди, услышав голос хозяйки, мгновенно успокоился и перестал лаять.
Мужчины на фоне зияющего оконного проёма по-прежнему молчали, но в их диких глазах, направленных на девушку, мелькнул страх. С шумом выдохнув воздух, Реджина, всё ещё держа биту в правой руке, так с ней и включила свет на кухне, нарочно с силой хлопнув по выключателю, чтобы хозяйка дома услышала щелчок.
- Я так понимаю, полицию ты вызывать не собираешься?
Эмма, достающая из аптечки бинт и обеззараживающее средство, с удивлением воззрилась на разъяренную женщину. Страх в глазах незнакомцев сменился ужасом при взгляде на брюнетку, воинственно размахивающую загипсованной рукой, а другой сжимающую биту.
- Если ты этого не сделаешь, то, может, хоть воспользуешься битой моего отца, чтобы защитить своё имущество и сына от этих грабителей? - не унималась Реджина.
- Но здесь нет Генри, и ему не угрожает опасность. И какое имущество может пострадать? Кружевные салфетки Мэри Маргарет или колотый заварник? В этом доме нечего красть, - всё так же спокойно ответила Свон, а затем, обернувшись к незваным гостям, добавила, глядя пострадавшему прямо в глаза:
- Я должна обработать и перевязать вашу рану, а потом вам следует обратиться в больницу, потому что порез явно придётся зашивать, да и я могу не все мелкие осколки заметить в вашей ране.
Раненый мужчина и Реджина одновременно шумно вздохнули, но если первый от удивления и шока, когда блондинка, присев рядом с ним на корточки и взяв в свои ладони его повреждённую, принялась оказывать первую помощь, то вторая от того, что задохнулась от собственных слов, которые так и не произнесла. В её памяти всплыли слова сестры о возможных слитках золота в каждом углу дома священника. Мысли Реджины перетекли на Миллс-старшую, и, закатив глаза, она в очередной раз убедилась, что их мать явно переоценила роль этого белобрысого недоразумения в своих интригах.
- Не нужно звать полиция, - неожиданно подал голос второй мужчина. Он, завороженно глядя на то, как Эмма перевязывает чистым бинтом руку его товарища по несчастью, погладил подошедшего к нему пса и добавил:
- Нас депортировать обратно в Алжир, и там нас убить правительство.
- Просто прекрасно, мисс Свон, что на этот раз? Политические заключённые Африки?
При упоминании этого выжженного солнцем клочка ада на земле, Эмма вздрогнула. Почувствовав изменения в настроении своей хозяйки, Коди зарычал, и отскочив от незнакомца, начал нюхать воздух рядом с мужчиной. Девушка, поднявшись, медленно подошла к разложенной на столешнице аптечке и, молча сложив обратно её содержимое, обернулась к людям на кухне.
- Я была в Африке. Человеческая жизнь ценится там меньше верблюжьего дерьма, - неожиданно выдохнула Эмма, складывая руки на груди и невидящим взором глядя в зияющий проём окна. Адреналин начал спадать, и она почувствовала холод, беспрепятственно проникающий с улицы.