− А он? − с предвкушением протянула я, не грех про других сплетни послушать. Так и живем.
− А он спокойно встал, обогнул её, подошел к двери и говорит: «Лидия Егоровна, я вас не видел, и прошу впредь в таком виде здесь не появляться. Во первых, можете простудится, во вторых пациенты у нас и так болезные лежат, не стоит им еще и инфаркты добавлять». И вышел. Представляешь! – раздался её звонкий хохот, подхвативший мой созвучно.
− Дааа, вот дела! Стыдно-то как! − ответила я, когда успокоилась от смеха. − До чего народ уже дошел. Думают сразу голым телом, мужика завлечь.
− А что тут такого? Когда одна кукуешь не один год, тут на любой поступок пойдешь, − ответила она. – Эх, такой экземпляр пропадает! Может, конечно, ты и права. Но наши дамы настойчивые, не упустят своего.
− Ага, это ты про Лидию? Мне, кажется, она никогда и одна то не ночевала, − мы снова прыснули от смеха.
− К сожалению, это, от одиночества, не спасает, они же на утро сбегают… гады, − вздохнула тяжело Галина.
− Да уж, − подтвердила, кивнув, наконец-то подъехал долгожданный лифт.
− Ну ладно, пока. Позже, если будет время, спущусь, договорим.
Заходя внутрь лифта, выдохнула, настраиваясь на рабочий лад наконец-то, а то любит Галина отвлечь.
− Моя любимая работа, ждет меня, − прислонилась я к холодной стене лифта, остужая мысли и голову от веселья, прокручивая в голове свои обязанности и, думая, много ли новеньких поступило. Если да, то смена ожидалась не менее веселая, с перипетиями, но у нас не без этого. Так что некогда обращать внимание на всяких обаяшек, тем более, когда жених дома есть, не менее красивый и обаятельный.
Глава 2.
Глава 2.
Пока переодевалась в медсестринской, успела осмотреть лодыжку − мдаа… опухла всё же немного, в области «горячей косточки». Пошевелила, вроде боль терпимая.
− Ладно, если что, таблетку выпью и эластичный бинт наложу, − успокоила себя эти и аккуратно надела чистый носок, затем свои удобные балетки. Снова подвигала − терпимо вроде.
− Ничего до утра доработаю, − поморщилась, ставая свои сырые ботинки под батарею.
Принимая смену ничего не обычного не произошло за прошлые сутки пока меня не было. Всё по плану: раздать лекарства, измерить давление, проследить, чтобы дренажи не забились ну и многое другое. Я работала на посту гнойной хирургии, на мне, примерно около десяти палат. Перед операционные больные, после операционные пациенты, кто-то ходил самостоятельно, кто-то был лежачий и требовал более внимательного наблюдения. В общем, всё как всегда.
Вздрогнула, когда в минутной тишине раздался звонок, по внутренней связи, на пост. Взяла трубку, нажала на входящий вызов:
− Первый пост, Марина Сергеевна, слушаю, − вежливость наше всё, как говорится.
Услышала мягкий бархатный голос, который принадлежал нашему дежурному хирургу или обаяшки, за которым бегал наш женский коллектив. Не весь точно, в этом забеге, я например , точно не участвовала.
− Девушку привезли, тридцать пять лет, аппендицит, операционную готовят. Прошу, подготовьте ей место в восьмой палате. Затем спуститесь пожалуйста в приемный покой, документы дооформить. Галина Ивановна вам поможет с доставкой, − произнес он всё это бархатным обволакивающим голосом, который меня не проймёт. Не проймёт, я сказала! Ох уж эти обаяшки! Одно удовольствие его слушать, не то что некоторые, даже не предупредят, всё бегом, всё через одно место. – Я мыться и в операционную, − вернул его голос меня с небес на землю.
− Хорошо Даниил Николаевич, всё будет сделано, − ответила я, для надежности кивнув. Хорошо что он не видит, как я тут головой киваю, да пытаюсь свое сердцебиение унять.
− Отлично, − звонок закончился, а у меня глупая улыбка застряла на губах. Вот откуда таких вежливых берут?
Одернула себя пару раз, встряхнулась и побежала искать санитарочку, когда нашла, рассказала в какую палату определить, предупредила о поступлении. И бегом к лифту, чтобы спуститься на приемный покой. Нога уже пульсировала, всё-таки нагрузка была на неё большая − оббежала я всё, не по одному кругу, в своем отделении и даже ни по одному разу, к этому времени.