Когда все установил и ввёл, стал более детально обследовать. Нигде открытых переломов не было, хоть в этом плюс, но были закрытые переломы, гематомы, ссадины, ушибы, порезы о края камне. Повреждены внутренние органы, особенно органы малого таза, там была просто… Я чуть не задохнулся, от осознания. Кто бы это не сделал, это не люди! Ублюдки, которым лучше не попадаться мне на глаза.
Дыхание стало прерывистым, послышался стон боли, в углах глаз скопились слезы. Я наклонился над девушкой:
− Марина? Марина ты меня слышишь? − позвали её мягким голосом. Понимает ли она меня? Помнит ли? Навряд ли, покачал я головой.
− Марина, у тебя, очень много внутренних повреждений, переломы, ты скоро не сможешь самостоятельно дышать. Мне придется подключить тебя к аппарату, который будет за тебя дышать. Я постараюсь… − попытался хоть как-то объяснить ей, чтобы она услышала и поняла. Это немало важно в такой ситуации, обезопасить, показать, что ей нечего бояться.
− Не надо, − слабым голосом прохрипела она. Значит услышала, поняла. Но что значит не надо? Нет девочка, так просто смерти я тебя не отдам. За свою жизнь надо бороться до конца, что бы в ней не было.
− Я тебе уже говорил, не в этой жизни, − ответил ей, напоминая, когда сказанные мною слова. Я не дам ей уйти, смерть её не стоит. Тем более такой жизнерадостной и красивой молодой девушке, ей еще жить и жить.
− Не в мою смену, − жестко ответил я сам себе под нос.
Продолжил манипуляции, но несмотря на все действия, дыхания самостоятельного не было, сердцебиение угасало. Да что ж такое то? Схватился я за свои волосы. Не спасу, промелькнула мысль и пропала.
− Нет. СПАСУ!!!. Надеюсь, ты потом поймешь, а я помогу, объясню, позже, − решился я наконец, я не мог позволить ей умереть. Только не такой молодой, любящей эту жизнь, жизнерадостной, да она ещё эту жизнь и не видела, чтобы вот так уходить.
Стянул простынь, быстрый укус в области шеи, ключицы, руки, над грудью. Так надо вовремя остановиться, одернул я себя на очередной укусе. Прокусил свою руку, пролил свою кровь ей в рот, для надежности набрал своей крови в шприц и ввел ей вену тут же, хорошо хоть наша кровь не сворачивалась, как у людей, и не нужны были консерванты для её сохранности. Сам яд вампира был отменным консервантом.
Послышался резкий скулящий вскрик, последние вздохи на грани слышимости, моей слышимости. Грудная клетка выгнулась, вставляя на место ребра, последние удары ослабленного сердца. Всё, пошел процесс, отметил я то, как кости сами по себе стали сращиваться, кожа меняться прямо на глазах, волосы приобретали должную длину и насыщенный цвет.
Я же пошел прибраться и подготовить все для новорожденной. Я справлюсь, чего бы мне этого не стоило! Раз взял на себя отвественость, то доведу это дело до конца.