- Если бы я не вернулся, ты бы сбежала, - услышала я голос Киллиана немного приглушенным. Усталость брала своё, и казалось, я постепенно шла навстречу такому долгожданному отдыху. - Ты не такая беззащитная, какой тебя все считают, ты спасла бы себя.
- Думаешь? – всё еще находясь в легком тумане подступающего сна, переспросила я. Не могу поверить, что он и правда говорил сейчас именно это. Столько добрых слов с его стороны я не слышала с тех пор, как мы познакомились, он всегда был на них скуп, и даже убаюкивающие объятия сна я отодвинула в сторону, чтобы услышать его ответ.
- Да, думаю, - прошептал Киллиан, и стоило мне расслабиться и обрадоваться ответу, как услышала слова, благополучно позже воспринятые мной как наваждение. - Дом сказала мне, что ты постоянно носила шпильку в волосах. Мне приятно знать, что мой подарок так тебе понравился.
Глава 18
- Аннелин? Что это такое? – Рейн остановился рядом со мной и смотрел на странный медальон, который я держала в руках. Обычно мы не играли в этой части дома, но родители были заняты гостями, и не было кому присмотреть за нами. Нас же с братом годами мучало любопытство, что такого важного хранили в этой шкатулке, что ни разу не дали нам посмотреть.
В шкатулке, спрятанной в нижнем ящике папиного стола, было всего несколько предметов, медальон и два кольца совсем небольшие и аккуратные. Кольца были простенькими, с зеленым и голубым камнями, на одном из них была гравировка по всему ободу в виде лозы и листьев, а другое так и вовсе было простым: лишь камень, да несколько завитков платины вокруг него. Ничего лишнего, ничего вычурного. Медальон же был особенным, разительно отличаясь от колец как сложностью конструкции, так и ценой. Он явно был очень дорогим. Мы оба смотрели на него широко раскрыв глаза. В нашем доме никогда ничего подобного не было и вряд ли еще когда-то будет. Мы не были бедными, всего, что нужно было для счастливой жизни, у нас было в достатке, но и достаточно богатыми, чтобы хранить у себя подобное украшение, тоже.[1]
- Он выглядит дорогим, - прошептала я, смотря на тонкие линии золота, словно лепестки, соединявшиеся в центре. Под золотом был спрятан темный камень, я не знала ему название, но смотрелся он красиво, и стоило лучам солнца попасть на него, как он начинал сверкать, переливаясь гранями и преображаясь в нечто поистине завораживающее. - У нас никогда не было ничего подобно. Где папа взял его?
- Может, насобирал денег и решил сделать маме сюрприз? – предложил Рейн, дотрагиваясь до медальона так осторожно, словно тот мог взять и рассыпаться от неосторожного прикосновения, но не таким уж хрупким тот и был.
- Не знаю, День Рождения мамы было в прошлом месяце, а папа его так и не подарил, - я смотрела на медальон в своей детской ладошке и пыталась придумать. зачем папа его прятал и что он здесь делал. У такого красивого украшения должна была быть очень красивая история, как одна из тех, что постоянно рассказывала мама.
- Где вы его нашли? – мои мысли о красивой сказке прервал громкий голос, раздавшийся над моей головой. Я вздрогнула. В нашем доме всегда было тихо, если не считать наших споров с Рейном. Родители никогда на нас не кричали и голос не повышали, что бы мы ни натворили. Никогда. Запрокинув голову вверх и увидев нависшего над нами папу с очень разгневанным выражением лица, я подпрыгнула от испуга и тут же выронила красивое украшение из рук. - Где вы взяли этот медальон?
- Из шка… шкатулки, - заикнувшись ответила я, и вся сжалась, не зная, что ожидать от папы в таком состоянии. Обычно он был добрым и чутким, всегда внимательным к ним и заботливым. Если он и раздражался, голос его всё равно звучал спокойно, словно он даже не рассматривал вариант повышения тона на кого-либо из нас. Таким злым он был впервые.
- Это всё Аннелин. Это она нашла шкатулку, - сразу же выдал меня Рейн. И как он только мог быть таким предателем? Неужели он действительно был моим братом? Братья разве должны быть такими? Я посмотрела на папу, но он почти не смотрел на Рейна, он махнул тому отойти и продолжал грозно смотреть на меня, словно во всем виновата только я. Может, потому что он тоже был мальчиком? Мальчикам ведь многое прощалось.
- Никогда, никогда больше не прикасайтесь к нему, - крикнул папа, поднимая с пола медальон и закрыв глаза, а мои руки сами потянулись к ушам. Этот крик, казалось от него сейчас взорвется голова. Привыкшая к тишине и спокойствию в нашем доме, я слишком сильно испугалась этого крика. - Особенно ты, Аннелин, не смей больше даже смотреть на него.