— Даже Амрена не смогла бы расторгнуть договор, заключенный добровольно.
Возможно, это не так. Может, вместе Ризанд с Амреной бы что-нибудь придумали. Но каждый раз собираясь им рассказать, Азриель предвидел отвращение и жалость на их лицах. В такие моменты он жаждал наказания. Для друзей он был тем, кто перенес страдания так же благородно, как и они. Это объединяло их. Ризанд, ставший свидетелем смерти своей семьи, переживший заточение в Подгорье. Кассиан, потерявший мать и ежедневно сносящий плевки крылатых воинов. Азриель не мог признаться им в том, что струсил, дал слабину, заключил сделку с тьмой, не выдержав ужасов заключения. Для внутреннего круга Двора Ночи мастерство разговора с тенями было наградой и признанием того, кто гордо преодолел все тяготы. На самом же деле это лишь подачка, клеймо королевы на рабе. Но сказать об этих причинах молчания Элайне он не мог. Тогда бы в ее душу закрались сомнения. Разве мог тот, кто имел шанс на легкое спасение, жертвовать невинной душой ради этого?
Элайна выглядела печально, рассматривая черные отметины.
«Пытается совладать с презрением», — решил Азриель.
— Я схожу набрать воды, здесь неподалеку озеро.
Водоем действительно находился в паре лиг от костра, поэтому Азриель легко позволил девушке уйти одной. Тем более ей наверняка стало неприятно находиться рядом с его оскверненным телом.
Он смотрел на отдаляющийся спину, и странное щемящее чувство рождалось в груди. Хотелось кинуться следом и попытаться все объяснить. Но пусть лучше видит в нем чудовище. Все шло по плану. Элайна даже не оглянулась уходя.
Азриель опустил лицо на обезображенные ладони. Уже завтра они окажутся в самых глубоких и тайных подземельях Подгорья, о которых Амаранта не смогла узнать и за пять десятков лет. Цифра пять преследовала его: пять лет он молил о милости королеву теней, пять десятилетий Амаранта издевалась над его братом, пять веков жизни он купил себе нечестивой сделкой.
«У тебя есть пять секунд, мальчик», — прошептала тень прямо в его ухо.
Азриель среагировал мгновенно. Он перебросился к Элайне, за которой послал следить одного из своих бесплотных спутников. Мужчина застыл прямо за спиной фэйки. Девушка в этот момент бросала в зеленоватую озерную гладь букетик собранных невзрачных цветов. Поглотив его, вода сделалась черной. Но ни Азриель, ни Элайна не отпрянули.
«Певец теней» застыл не в силах оторваться от того, что видел. Сквозь темную воду проступал сюжет: Элайна не оглядываясь ступала в неизвестность, ее узкую ладонь сжимали когтистые пальцы пугающей сущности. Она, неестественно вывернув шею, посмотрела прямо на Азриеля. Животный ужас охватил мужчину. Он не мог закрыть глаза или отвернуться, разорвав связь с изображением на воде. Лицо того, что вело за руку Элайну, захватывая волю Азриеля, заставляло его все ниже наклоняться к воде.
— Азриель!
Серебряные колокольчики звенели где-то вдалеке. Он хотел идти на их зов, но не мог. Сила темного существа, уводившего златовласую девушку, была несокрушимой.
Вдруг видение сменилось картиной собственного отражения в озерной глади. Азриель увидел себя с безумными глазами и сведенными судорогой губами, нависшим в четверти лиги от воды. Элайна держала его голую руку чуть выше запястья. Напуганная и бледная, она крепко сжимала его своей слабой ладонью. Не верилось, что она смогла удержать его над водой и вырвать из объятий кошмара.
— Как интересно…
Теперь темное облако, таящееся в воде, поднялось над ней.
— Бриаксис! — прорычал Азриель.
Единственное выжившее на войне чудовище, с которым Фейра заключила договор. Властелин кошмаров, жуткое существо, пожирающее своих врагов, парализованных страхом. Синяя энергия, лишенная сифонов, грозно засверкала вокруг «певца теней».
— Аккуратнее, — глубоким голосом, в котором сочеталось прошлое и грядущее, предупредило создание. — Я не собирался причинять вам зло. Мы ведь все-таки воевали на одной стороне…
В тоне Бриаксиса слышалась насмешка. Она еще больше насторожила Азриеля. Мужчина отодвинул Элайну за спину. Он надеялся, что она понимала: ей нужно бежать как можно скорее. Древний полубог был не тем, с кем крылатый воин мог справиться, тем более без оружия и сифонов. Азриель проклинал свою непредусмотрительность.
— Почему ты не вернулся в библиотеку? — спросил мужчина, чтобы отвлечь чудовище.
— А разве там уже есть окно?
Азриель задумался на миг и вспомнил, что Ризанд и Фейра решили позаботиться об этом уже после того, как найдут и вернут Бриаксиса.
— Оно появится, как только ты окажешься там.
Существо издало нечто схожее со смехом. Ужасный скрежет и жуткий вой.
— Стоит мне на секунду вновь оказаться во тьме, как она придется за мной.
Азриель замер, а Элайна судорожно ухватилась за его крыло. Они одновременно поняли, кого имеет в виду Бриаксис.
— Я слишком долго смотрел во тьму, поэтому она тоже взглянула на меня. Не всем так повезло, как тебе.
С этими словами Бриаксис растаял в воздухе. Не осталось даже напоминания о том, что мгновение назад здесь присутствовал кровожадный божок. Но Азриель не мог выдохнуть с облегчением. Он не понимал смысл последних слов чудовища.
«Повезло? В чем же?»
— Азриель, — тихо позвала Элайна. — Посмотри…
В том месте, где ладонь девушки сжимала его руку, черные шрамы стали значительно светлее. Почти исчезли.
========== 4. Мальчик и свет ==========
— Ты думала о том, что станет с Ласэном после твоей смерти?
Разрушенные пещеры и гроты Подгорья выглядели устрашающе. Внутри остались запахи страха и мучений. Тени, словно охотничьи псы, вгрызались в каждый след, жадно выискивая воспоминания о темных временах. Даже сейчас, когда все это место уже превратилось в груду камней, Азриелю становилось не по себе от мысли, что Ризанд провел здесь пятьдесят лет.
— Я видела, — ответила Элайна.
Она аккуратно обходила и переступала камни. В ее голове наверно тоже возникали сцены из тех немногих рассказов Фейры, которые касались Подгорья.
Сначала Азриель решил, что на лицо фэйки неудачно легли тени. Но стоило ей сделать еще пару шагов, как он понял — она стала бледнее и изможденнее со вчерашнего дня.
— Парные узы перестанут существовать.
— Элайна, это невозможно, — мягко поправил ее мужчина.
Это один из непоколебимых законов фэйской природы — одна пара на всю жизнь. И после смерти одного — второй теряет все: от рассудка до воли к жизни. Еще ни один фэец в памяти Азриеля не смог оправиться после такой утраты.
— Я уйду в место, где эти правила не действуют. Все связанное с фэйской природой просто исчезнет, это случится с парными узами тоже. Ласэн страдает сейчас больше, чем будет после моей смерти. Как и все остальные.
Каждое слово девушки становилось пощечиной. Азриель чувствовал все большее напряжение где-то внутри. Из него рвались пламенные слова о том, насколько сильно Элайна ошибается. Ему так хотелось сделать хоть что-нибудь, но он просто продолжал идти по узким проходам, которые еще не успели обрушиться. Он никто, он не имеет права говорить ей те слова, что приходили на ум.