– С мерками сорокалетней, как минимум…
– Мда… тебе надо бы в психотерапевты…
– Возможно. Хотя и поздно. Но… давай ка я тебя лучше…поцелую!
Сделал лицо бабы-яги, скрипучим голосом:
– Не-е-ежно! Я-ягодка!
Чуть подражая улыбке Моники Витти, прикрыла глаза:
– Я буду холодна как мрамор…
РОЖДЕНИЕ ДУНКАНА МАКЛАУДА, БЕССМЕРТНОГО
(подлинная, невыдуманная история о матери Дункана Маклауда, о рождении бессмертного горца, записанная публикатором сего повествования со слов Давины Макдланда в порыве ее откровенности и желании донести до любезного внимания почтенной публики правду о сыне.
Публикатор со своей стороны со всем возможным тщанием и искренностью гарантирует непременную точность записанного, хотя и повествовательно обработанного, предлагая почтенной публике эту историю от третьего лица, впрочем, надеясь на снисхождение читателей, если нечто покажется им необычным и противоречивым, ибо изложенное есть токмо как можно более точная фиксация произнесенного госпожой Давиной Макланда)
У Давины Макланда не было проблем с беременностью.
Будто и нет никакого плода: перед самыми родами легко ходила с большим животом, как толстая молодая баба несет свое толстое брюхо, уткой переваливаясь с боку на бок. До последнего выгоняла на выпас стадо, будучи при этом улыбчивой.
Только вот улыбка эта как-то… зловеще змеилась по ее челу. Никто не становился веселее, когда Давина улыбалась, а даже наоборот: каждый ежился, сутулился и думал: "Лучше бы ты не лыбилась, сучка…"
Пастушка Давина Макланда пасла овец своего хозяина – Сида Маклауда из клана Маклаудов.
Оставшись круглой сиротой, выжила чудом, не иначе как Провидение спасло ее. Еще младенцем осталась на этом свете одна: шайка убийц "Безлунного Керка" не оставляла в живых никого. Они всегда приходили с темнотой, всегда в безлунную ночь, когда небо в тучах. Или когда новолуние. Убивали всех, кого можно убить и забирали все, что можно увезти с собой верхом на лошадях.
Отец Давины Дуглас Макланда служил рыцарем в войске графа Моррея, Джеймса Стюарта, так рассказывал ее опекун Коннор Маклауд.
Коннор Маклауд и Дуглас Макланда не только друзья, но и дальние родственники. Вместе воевали против католиков Марии Стюарт под знаменами будущего короля Якова Шестого. Защищая юного короля, отец Давины получил тяжелое ранение и потом уже никогда не мог вернуться на службу шотландского королевского дома: правая рука отсохла окончательно.
Спустя два месяца после рождения Давины произошла роковая трагедия. Та ночь подвела жирную черту под родом Макланда: Безлунный Керк вырезал не только всю семью, но всех слуг, всех детей, даже собак.
И хоть Безлунный Керк не оставлял на этом свете никого и никогда, тут у него промашка вышла: маленькая Давина непонятным образом осталась жива: ее прокололи кинжалом, но лезвие попало в золотое сечение, не задев ни одного жизненно важного органа младенца, а кровь как-то быстро запеклась на ране и не вытекала.
По крайней мере, именно так потом излагал девочке преподобный Джозеф Пристли, пресвитер их церкви. За неделю перед ужасной трагедией той безлунной ночью пастор записал новорожденную Давину Макланда в своей церковной книге.
На причастии преподобный Джозеф со слезами на глазах, в деталях рассказывал юной Давине как сам господь заступился за нее. Приводил параллели – библейские тексты про избиение младенцев и счастливое спасение одного из них. Трогал место под левым плечом девочки, пытаясь нащупать шрам от кинжала, но шрам чудесным образом отсутствовал. Рана затянулась так, что не осталось следа.
Давина не придавала значения рассказам старого пастора, мало ли чего не на фантазирует этот трясущийся, выживший из ума похотливый слизняк? Девочки ее возраста рассказывали, что он их тоже щупал.
Но про раны больше никому не рассказывал, только Давине.
А вообще Давину Макланда считали злой дурочкой, ибо она никогда не говорила того, что хотят от нее услышать. Девочка чуть-чуть, самую малость косила глазами, отчего дразнил каждый, кто ее не знал, называя косоглазой дурочкой.
Когда узнавал получше, дразнить тотчас же переставал. Если кто-то из детей пытался ее оскорбить или ударить, Давина молнией бросалась на обидчика, а это не всегда были мальчики или парни. Девочки тоже. Не издавая ни звука, впивалась когтями в лицо, и перепуганный обидчик быстро ретировался, выпучивая глаза от страха.
Коннор Маклауд сначала воспитывал Давину вместе со своими детьми, но после того как сиротка едва не придушила его старшего сына, счел за благо удалить девочку из дому, послав на ферму младшего брата пасти овец.