— Ну так спрашивайте, - сказал он наконец.
О чём? Она обвела глазами комнату. Помимо этой были и ещё две. Явно же, его квартира. А то, что она не соответствовала всему тому образу, который рисовало Кларе воображение, так это, верно, потому, что у каждого своё понятие о значении той или иной вещи. В конце концов, каждый соображает в меру своей фантазии. И всё же во всём этом чувствовалась некая таинственность.
— У вас есть какая-то тайна, - это звучало скорее утверждающе, чем вопросительно.
— У каждого есть тайна, - отозвался он.
— Но, если я правильно всё поняла, то у вас есть особенная тайна?
— И вы хотите её узнать?
— Я любопытна.
— Вы точно уверены?
Она усмехнулась:
— Сдаётся мне, вы сами хотите раскрыть её. Я бы сказала даже ИЗБАВИТЬСЯ от неё.
Он пожал плечами.
— Вероятно, да. Иногда тайна бывает СЛИШКОМ тяжким грузом. С чего хотите начать?
— Для начала – с меньшего. Мы до сих пор не знакомы.
Он тихо засмеялся и движением головы отбросил со щеки прядь золотистых волос.
— Это не тайна. Я – Артур.
— Клара.
Они через стол пожали руки. Рука у него была очень холодная.
— Вам холодно? – спросила Клара.
— Да.
— Климат?
— Нет, кровь. Мёртвая кровь не греет.
Клара хмыкнула:
— У вас хорошо получается эта игра.
— Я уже давно ни во что не играю. Всё так, как вы и видите.
— Но вы любите игру, не так ли?
Он улыбнулся.
— Да. После школы я даже собирался стать актёром.
— И что же вам помешало?
— Передумал. Жизнь и так – большая сцена. И хочешь - не хочешь – но ты всё равно играешь на ней что-либо. Так зачем что-то дополнительно выдумывать?
— У вас врождённый талант, - попыталась сделать комплимент Клара.
— Скорее, вырожденный, - грустно улыбнулся Артур. – Я оказался за кулисами и больше не знаю, где выход.
— А как вы тогда вошли?
— Очень просто, - он повертел в пальцах бокал. – Умер.
За окном полыхало небо. Несколько мгновений они молча смотрели на закат.
— И как давно это случилось? – нарушила тишину Клара.
— Давно. Я успел устать.
— От жизни?
— От смерти.
Клара заглянула в его бледно-карие глаза и увидела в них то, о чём он говорил. У него на душе было пусто, если у него была ещё эта душа. Он всему придавал такой вид, что поневоле верилось во всё, что видели глаза и слышали уши. А зачем он затеял эту игру, подумалось Кларе. Похоже, что он и сам абсолютно верит во всё это.
На самом деле это вовсе не было забавным. Любой нормальный человек понимал, что надо делать в таких случаях. Вернее, не делать. Но это была Клара, и она сейчас была здесь, и потому, что её притягивало всё такое. Эта игра завораживала её. Сразу и с самого начала, и всё больше. Она уже «втянулась».
И, в конце концов, это шанс. Ведь она давно уже хотела узнать…
— Скажи, а это больно – быть мёртвым?
Он посмотрел на неё удивлённо.
— Жизнь есть боль. А как может болеть то, что не живёт?
— Наверное, это здорово – не чувствовать боли.
Он задумчиво смотрел на неё, и казалось, что его взгляд струился по тонким нитям сквозь её глаза, проникая на самое дно её души.
— Есть вещи гораздо хуже боли, - наконец сказал он. – Это пустота. Не чувствовать боли – это не чувствовать вообще ничего. Быть в пустоте – это хуже всего. Ты тогда не чувствуешь своего «я». Теряешь себя. Уж лучше боль.
— А сейчас?
— Всегда.
Они посмотрели на сумерки, наступающие за окном.
— Почти стемнело, - сказал Артур. – Тебе нужно отдохнуть.
Она засмеялась.
— Ещё успею – на том свете.
— Я тоже так думал, - серьёзно возразил он. – Но, как видишь, некоторые в гробу не задерживаются.
— Почему?
— Не знаю. У меня всегда голова кружится, когда я об этом думаю. Я провожу.
— Незачем, - сказала Клара, подходя к двери. – Может, у тебя дел полно, - добавила она полунасмешливо. – А что покойники делают по ночам?
— Кто на что способен, - отшутился Артур. – Но лично я – сплю.
— Ночью? – искренне удивилась Клара. – А я-то думала, что мертвецы активизируются по ночам.
Он усмехнулся.
— Только не я. Я предпочитаю нормальный распорядок суток. Смерть – это вовсе не причина сходить с ума.
Надо же, как вам это нравится? Своя смерть – не причина сходить с ума!
Клара долго не могла уснуть. Она всё пыталась понять, зачем ему эта игра? Ему явно было скучно жить и он выдумывал себе подобные развлечения. Его это, оказывается, забавляет. Интересно, а какое у него было детство?
Она улыбнулась, представляя себе это. Вполне нормальные (а почему нет?) родители, окружение (должно же всё-таки быть что-то, вызывающее такие отклонения?). Стоп. В решении сложных жизненных ситуаций Клара всегда прислушивалась к внутреннему голосу. Так и сейчас. Она задумалась. Отклонения? Кто сказал – отклонения? Вспомни себя. Сколько себя знала, она всегда была малость не в себе. (А малость ли?). Это для неё было нормой. В конце концов, всегда ведь так – что-то из ряда вон в нас самих мы воспринимаем как нормальное, само собой разумеющееся. А то же самое в других – хватаемся за голову и кричим, что это ведь безумие! Ненормально! И, чёрт подери, куда катится мир?