— Сама какую-то фигню затеяла, а теперь тут все вместе с ней прискакивать должны, — фыркнул папа, унося Варю с собой в зал.
— Ой, — мама нервно отмахнулась от него и повела меня с собой на кухню. — Режь салат. Я пока посмотрю, как там у меня мясо индейки.
Я помыла руки, отерла их полотенцем и села на стол, лениво нарезать салат, пока мама со скоростью электровеника суетила по всей кухне.
— А какая официальная причина ужина? Ну, помимо неофициальной случки меня и тридцатисемилетнего мальчика, — поинтересовалась я, нарезая огурец для салата, вместе с тем дегустируя его.
— Чем старше ты становишься, тем больше похожа на своего отца. Оба рады плыть по течению и не шевелиться. Что не предложишь, всё не так… — мама ворчала, шурша фольгой на индейке.
По сути, с её стороны мы с папой именно так и выглядим — безынициативные, медлительные и долго раскачивающие. На нашем фоне мама — вечный двигатель. Она всегда что-то делает, куда-то бежит-спешит, но все её действия сопровождаются излишней суетой. Она часто делает много того, чего делать, по сути, и не нужно.
Например, искать мне жениха, а себе проблему в виде ужина, во время которой она не упустит возможности выпендриться перед подругой тем, какая она вся из себя классная хозяйка.
В общем, мама права — пока она создаёт суету, в которую пытается вовлечь всех, мы с папой спокойно делаем то, что считаем нужным.
— Просто, мам, хочу сказать, что этот жених — последний, которого ты мне поставляешь и ужин с которым я сегодня потерплю. В следующий раз мы поругаемся с тобой.
Я пыталась звучать спокойно и неагрессивно, но мама посмотрела на меня так, будто я оскорбила её последними словами, а в конце сказала, что она приёмная.
— Можно подумать, я для себя стараюсь, — она с силой задвинула противень с индейкой обратно в духовку и захлопнула её.
— Именно так я и думаю, мам. Я тебе уже сто раз говорила, что мне никого не надо. Нам с Варей хорошо вдвоём. Обстирывать ещё кого-то и готовить дополнительную порцию еды я не хочу.
— Это ты так говоришь только. А вот найдётся тот самый, и по-другому запоёшь.
— Угу. От одного уже попела, — пробубнила я себе под нос.
— И, вообще! — мама круто повернулась ко мне, перестав мять картошку в пюре. — Как можно в доме без мужика? Ну, сама-то подумай. Что это за дом такой?
— Сходи ко мне в гости и посмотри, что это за дом такой. Обычный. Как у всех. Только носки по углам не валяются и на диване никто не пердит.
— Ты, предвзята, Юль. Нельзя мерить всех мужиков по одному неудачному опыту.
— Мам, ну ты сама подумай, какие мне сейчас могут попасться мужчины моего возраста. Ты уже сама мне вдовца подсовываешь. Кого ещё мне ждать? Этот вдовец, кстати, не Синяя Борода, не?
— Юля! — мамина нижняя губа дёрнулась от возмущения.
— Что? — я не смогла сдержать смех. — Ну, правда. Мало ли, какие проблемы у мальчика тридцати семи лет. Не знаю, как тебе, а мне странно, что он ходит с мамой знакомиться с женщинами.
— Короче, — мама авторитетно нависла надо мной, уперев кулаки в бока. — Чтобы за ужином вела себя прилично. Ясно? Без ваших с папой шуточек. Никита — хороший мальчик.
— Боже, — закатила я глаза. — Он ещё и Никита.
Мы с мамой накрыли на стол, пока папа и Варя строили корабль в бутылке. Я бы с удовольствием присоединилась к ним, но меня не пустили.
Ко мне же жених едет.
И вот, звонок в дверь, мама прикинулась милейшей женщиной, чтобы ничего не подозревающий жених сразу не понял, кто достанется ему в тёщи.
Дверь открыла мама. Я сделала самоотвод. Можно подумать, я так сильно ждала этого ненужного мне жениха, что бежала со всеми наперегонки, торопясь открыть ему дверь.
— Ой, а у нас тут немного неприбрано, — скромно протянула мама, которая сегодня весь день только и делала, что занималась уборкой.
— Не наговаривай на себя, Тань, — услышала я приятный женский голос, в котором вместе с тем слышались нотки строгой учительницы. — А пахнет-то как вкусно!
— Ой, да это я индейку на скорую руку запекла, — отмахнулась мама.
Индейка, которую полдня мариновали и столько же отбивали, шокировано икнула в духовке.
— А где красавица-то твоя? — вопросила мамина подруга, и я, закатив на секунду глаза и тут же взяв себя в руки, вышла из кухни.
Испытывая крайнюю неловкость из-за сложившейся ситуации, вышла из кухни и всех поприветствовала.
— Вот моя красавица, — гордо протянула мама.
— Никитушка, ну не стой. Подари девушке цветы, — учительские нотки в голосе маминой подруги стали более явственны. Не удивлюсь, если они с сыном до сих пор живут вместе и она бьёт его указкой.