Впечатляюще, чёрт возьми!
На секунду я представила, что у мамы случился бы инфаркт, если бы я привела такого парня домой и в качестве жениха представила родителям. Папа, возможно, просто потянулся бы к ружью.
Катя: «Я сделала всё, что могла. Больше не полезу. Этот Андрей, вроде, ничего. Я поспрашивала у Русика. Он о нём хорошо отзывается»
И следом: «Был женат. В двадцать лет женился по какой-то большой любви. А потом она ему то ли изменила, то ли бросила его ради какого-то богатого типа. И она ещё аборт сделала, чтобы чистенькой к тому богачу уйти. Короче, к отношениям он относится серьёзно. Не мегапихарь, много работает, делает бабки. Сама понимаешь…».
Однако…
Я тихо хмыкнула. Вышла из чата с Катей и, прижав телефон к губам, долго думала, стоит ли отвечать этому Андрею, или лучше оставить всё, как есть.
Попереписываться с ним из вежливости, понять, что мы друг другу не подходим и на этом разойтись?
В принципе, простая переписка ни к чему не обязывает. Мы можем стать хорошими друзьями или так и остаться друг другу никем. В любом случае, я ничего не потеряю.
Решившись, я разблокировала телефон, открыла сообщение от Андрея и набрала ему ответ, надеясь, что не пожалею о том, что ввязываюсь во всё это:
«Привет. Не сплю»
Глава 8. Лёша
Телефон на столике уже который раз раздражал вибрацией.
Пытаясь понять, кому я пригодился в такую рань, потянулся за ним, вытянув руку из-под пледа. Глянул одним глазом на экран и увидел номер брата.
— Да, — бросил я сухо. Закинул ногу на спинку дивана и потёр ещё закрытые глаза подушечками пальцев.
— Я уволю тебя, гондон мелкий, — бросил тут же Макс.
— А если серьёзно? Чё надо? — пришлось прочистить горло, в котором стояла пустыня.
— Ты сегодня в офисе за старшего. Меня не будет.
— В смысле? — от неожиданности у меня даже глаза открылись. Оба.
Брат годами работал без выходных, а тут вдруг в начале недели ни с того, ни с сего решил устроить себе выходной.
— Останусь с Марьяной. Она просила отвезти её на кладбище. К маме.
— Марьяна… это… — ещё сонным мозгом я попытался вспомнить, о ком речь. Через пару попыток вспомнил, что Макс приютил у себя какую-то девчонку. — А, понял. А что у неё?
Он не вдавался в подробности, а я, как обычно, не спрашивал. У нас это как-то не принято — колупаться в личном.
— Мама на днях умерла. Марьяна только отошла. Сам понимаешь, пока не могу оставить её одну. По крайней мере, не эти дни. Там сегодня встреча. По твоим объектам. Поприсутствуй. Ты в курсе дел.
— Понял, — бросил я. — За старшего, так за старшего.
Закончив звонок, я ещё долго лежал в постели. Воспоминания о родителях, которых убили, когда мне было двенадцать, перекрыли собой все другие мысли.
Брат долго скрывал, что произошло на самом деле, выдавая всё за несчастный случай. Но затем я узнал, что всё далеко не так. Родителей убили, жестоко расстреляв из автоматов. Конкуренты. Просто так. Среди белого дня. Двух безоружных людей, которые просто в этот день ухали на работу.
Брат наказал заказчиков. Наказал исполнителей. Положил несколько лет на то, чтобы решить всё по закону, не прибегая к грязным методам, хотя, уверен, ему очень хотелось этого. Но родители бы не одобрили.
А я с юных лет ношу с собой пистолет. Почти везде.
Не знаю, что это за хрень.
Триггер, наверное, какой-то. В случае пиздеца не хочу оказаться безоружным. Если не смогу защитить себя полностью, то хотя бы сдохну, прихватив с собой пару ублюдков.
Сегодня не стал терроризировать соседку на «матизе». Уехал раньше обычного. В офисе особо не слушал, о чём говорили. Присутствовал только физически, периодически кивая, когда слышал вопросительные интонации в свой адрес. Позже скинут бумаги, ознакомлюсь.
После обеда свалил, предупредив, чтобы по всем вопросам звонили только мне, и брата не трогали.
Через цветочный приехал на кладбище к родителям.
Увидел по паре свежих цветов на и могилах. Значит, Макс здесь уже был.
Аккуратно возложил по букету на могилы родителей и сел напротив на небольшую скамейку.
Ничего не говорил. Ни вслух, ни мысленно.
Растирал руки, пытаясь согреть их. Конец октября. Почти ноябрь. кто-то уже надел зимние куртки, а я всё гуляю в косухе.
Иногда поднимал взгляд на фотографии на памятниках. Но тут уже опускал. Странное внутри ощущение. Будто стыдно за что-то.
Может, за то, что впустую живу. Прожигаю.
Хотя, про работу так не скажешь. Единственная сфера, в которой я максимально ответственен, хоть Макс иногда думает иначе.