— Как я по тебе соскучилась, моя сладкая! — я полной грудью вдохнула родной запах и расцеловала в мягкие щечки смеющуюся дочку.
— Мы вас не ждали, что вы припёрлись? — вышел следом папа. Окинул меня суровым взглядом, будто проверяя, не порвала ли я, как в детстве новые джинсы о металлическую горку. — Нормально всё? — спросил он, явно имея в виду свидание.
Вообще, зная папу, он совершенно не готов и до сих не хочет даже допускать мысли о том, что его дочка уже давно не девственница. Об этом он даже вполне серьёзно заявлял маме. А на вопрос, откуда тогда у меня дочка, он вполне серьёзно заявляет, что я нашла её где-то на улице и принесла домой, как в детстве котят.
Так что, думаю, саму мысль о том, что его дочь сегодня ночью была на свидании с продолжением, папа отказывается впускать в свою голову. А ещё он попросту за меня очень сильно переживает, боясь, что я могу наткнуться на очередного мудака.
У мамы с этим проще. Она готова хоть ногами толкать меня в новые отношения или сразу под венец.
— Нормально, пап.
— Ну, ладно. Иди хоть поешь. Мать там борща на всю панельку наварила.
— Нас Катя в машине ждёт. Мы по магазинам собрались. Варе надо новый зимний костюм купить и ботиночки…
— А ещё кофточки и шапочку, — авторитетно дополнила дочка и поспешила выскользнуть из моих рук, чтобы начать одеваться.
Пока я помогала Варе втиснуться в водолазку и осенний костюм, папа скрылся в комнате и вышел оттуда через минуту, неся в руках деньги.
— Держи, — сказал он, сунув деньги мне в руку.
— Зачем? Тебе надо что-то купить? — похлопала я непонимающе ресницами. — Ты только смс-кой напиши название, чтобы я ничего не перепутала, ладно?
— Ты сказала, что Варю нужно одеть на зиму. Возьми деньги и не пизди, — строго припечатал он.
— Пап! — вскинула я раздраженно брови и попыталась обратно отдать ему деньги. — У меня всё есть. С отпускных остались деньги, я с зарплаты откладываю. Не надо. Убери. Убери, говорю!
— Сейчас пиздюлей получишь. Бери, пока дают.
— Баба, а деда опять мателиться! — Варя убежала жаловаться.
— Папа, — продолжила я сопротивляться, но уже шепотом, чтобы Варя не слышала нашей стычки. — Не надо, правда.
— Мы чё сейчас, драться будем? Бери сказал.
Как маленькой, он засунул мне деньги во внутренний карман куртки и сразу её застегнул до самого подбородка. Поджав губы, я смотрела на папу и его нарочито суровое лицо. Застегнув куртку, он натянул мне шапку до самых глаз.
— Бесполезно спорить, да? — улыбнулась я ему.
— Рискни последними зубами. А будешь спорить, я вообще мать на тебя натравлю.
Хохотнув, я подалась к нему и обняла за пояс, прижавшись щекой к груди.
— Спасибо, — тихо выдохнула я.
— Так бы и сразу, — буркнул он, тепло меня обнял и чмокнул в макушку.
— А что это у вас тут за нежности? — ехидно вопросила мама, выйдя из кухни.
— Всё тебе знать надо, — хмыкнул папа и отпустил меня.
От родителей мы с Варей и Катей сразу поехали в ТЦ. Прошли все магазины детской одежды и купили кучу вещей, которые понравились Варе. Себе я тоже кое-что прикупила — бельё. Разумеется, бельё покупалось под многозначительным взглядом подруги, мысли которой красной строчкой бегали по лбу.
Катю мы завезли к ней домой. Подробностей она от меня так никаких и не услышала. Я не собиралась уделять много внимания связи, которую едва ли можно назвать долгоиграющей и надёжной.
Сочетание несочетаемого: двадцатипятилетний опе́здал и я, тётка с неплохим таким багажом.
Вечером, когда Варя полная впечатлений уснула, и я тоже, приняв душ, устроилась под одеялом, пришла смс от Лёши:
«Ты ко мне или я к тебе?»
«Зачем?» — спросила я в ответной смс.
Лёша: «У меня возник неотложный вопрос»
Я: «Отложи до утра»
Лёша: «Не могу. Видишь, как всё плохо? Стоит так, что не отложишь»
Следом он прислал фотографию ниже пояса, где под тканью голубых трусов с толстыми гусями слишком отчетливо виднелся член в полной боевой готовности.
Я: «Какой же это вопрос? Это целый восклицательный знак. Видимо, действительно что-то серьёзное…»
Лёша: «А я о чём?! Это всё очень серьёзно. Надо что-то делать, Юля!»
Я: «Ну не знаю… Приложи к этому руку. Или сразу две»
Лёша: «Не хочу дрочить. К тебе хочу»
От последнего предложение рука с телефоном дрогнула.
«К тебе хочу» — звучит куда интимнее киношного «хочу тебя».