— Кстати, ты так и не рассказала мне, кто и где и её батя.
— Тебе правда нужно это знать?
Я заглянула в голубые глаза парня и увидела в них неподдельную заинтересованность.
— Просто хочу знать, что он такого сделал, чтобы не накосячить так же самому. Я же, получается, хожу по краю. Каждый день на грани риска моя классная пиписка, — Лёша попытался перевести всё в шутку, но я уже ушла мыслями в тот день, который поставил окончательную точку в моём браке с бывшим мужем.
— Он… — начала я, но осеклась. Даже говорить об этом было больно. — Я тебе уже рассказывала о том, что он хотел не дочку, а сына?
— Рассказывала, — кивнул Лёша, погладив меня по щеке. — Только я так и не понял, какая разница, пацан или девчонка, если это твой киндер.
— Ну, для него была принципиальная. Как оказалось… Родилась Варя, он даже на руки её не брал. Смотрел на неё, как на кусок чего-то вонючего. На руки взял только при выписке из роддома, и только потому, что мой папа его хорошенько встряхнул где-то за углом. А потом бывший только раздражался на любой Варин плач или крик… — я не смогла смотреть Лёше в глаза и дальше. Опустила взгляд на его татуировки на груди, по которым вновь начала водить пальцами. — …просил её заткнуть или выкинуть на балкон, чтобы она там прооралась. Я надеялась, это временное явление. Потом он разглядит её. Все эти крошечные ножки, ручки, пальчики… Носик, — улыбнулась я, вспоминая ещё совсем крошечную Варю. — Но, как ты понимаешь, чуда не случилось. Варе было около трёх месяцев. Я её искупала, одела, накормила, уложила спать. Убедилась в том, что она крепко спит и потом сама пошла в душ. Бывший смотрел телевизор, какой-то чемпионат по футболу. Мылась я быстро. С рождением Вари появилась такая привычка, что на всё у меня есть буквально несколько минут. В общем, пока мылась, услышала её плачь. Ускорилась. Бывший начал кричать, чтобы я заткнула её. Я кричала в ответ, что сейчас выйду. А потом услышала, что плач стал громче и каким-то не таким. Да и бывший уже орал не на меня, а на неё. Короче, как была, в пене, выскочила из душа и увидела, что он просто стоит над колыбелью и бьёт Варю рукой наотмашь. Куда приходится. Просто, не разбирая. И по личику, и по животику. Со всей силы, будто она не настоящая, а игрушечная… — на глаза навернулись слёзы. Я почувствовала, как Лёша подо мной напрягся. — …я его оттолкнула, схватила Варю, прижала к груди и хотела убежать из квартиры. В больницу. Она странно хрипела в моих руках сквозь плач… Но он поймал меня за волосы, повалил на пол и начал пинать. Я только успевала прикрывать Варю собой, — я шумно сглотнула и сама быстро отёрла выступившие слёзы, которые Лёша хотел было стереть с моих глаз. — С тех пор я в разводе, как ты понимаешь.
— Я надеюсь, этот гондон уже сдох мучительной смертью? — впервые услышала, чтобы Лёшин голос был настолько суровым, а тон жёстким. — Потому что, если нет, я ему лично её организую.
— Условка, — заключила я. — Но на пару лет я забыла о его существовании. В этом году он пару раз давал о себе знать, пытаясь занять денег. Типа, требовал компенсацию за испорченную репутацию. Его же после всего попёрли с хорошей работы, друзья отвернулись…
— И ты даёшь ему деньги?
— Я похожа на дуру? Звоню в полицию. Он пугается и исчезает. Последний раз всплывал летом. Больше я о нём, к счастью, не слышала.
— Дашь мне потом его ФИО и фотку?
— Зачем, Лёш?
— Просто. Для профилактики.
— Не надо марать об него руки. Он того не стоит. Он уже давно ничего не стоит.
— Посмотрим, — выдохнул Лёша и сжал челюсти. Сурово посмотрел на стену над моей головой и, кажется, о чём-то серьёзно задумался. — А руки у него целые? Ноги?
— Вроде, целые. А что?
— Это временно.
— Лёш, не надо.
— Угу, — согласился он, но, кажется, только для того, чтобы я отстала.
Я отлипла от Лёши и перекатилась на спину. Несколько секунд смотрела в потолок, а затем повернулась к Лёше задом и выключила свет лампы.
— Давай спать, Лёш. Лучше бы просто потрахались, честное слово.
Несколько секунд я лежала недвижимо, пытаясь заглушить воспоминания о том, что пережила Варя. Лёша лежал рядом и, кажется, не дышал. А затем матрас за моей спиной прогнулся, когда Лёша придвинулся ближе.
Его рука легла на мою талию и рывком притянула к горячему торсу парня, вжав в него спиной.
Лёша завернул меня в одеяло, крепко обняла поверх него и, вдохнув запах волос, поцеловал в макушку.
Так мы и лежали. Долго. И оба не спали, глядя в темноту комнаты.
Лёша первым нарушил тягучее молчание:
— Точно зевнуть не хочешь?