- Если тебе будет нужна какая-то помощь, - крикнула вслед женщина. - Ты всегда можешь обратиться в наш центр... и ко мне лично...
- Нахрен надо! - огрызнулась девушка, и хлопнула за собой дверью.
Неторопливо поднявшись с постели ранним утром, Сюзан сделала себе чашечку ароматного кофе и вышла на балкончик. До начала последнего рабочего дня этой недели оставалось еще несколько часов, но даже потом девушке некуда было спешить. Ни любимой работы, ни прочих забот, ни возлюбленного, которому она так любила делать завтраки каждое утро, ничего этого больше не было в ее жизни. Как никогда не будет детей, и теперь нет смысла жить дальше. Мысль о суициде закралась в сознание Сюзан как-то внезапно. Она жестоко пронзила женский мозг, отозвавшись острой болью в висках.
Девушка отставила недопитый кофе на крошечный журнальный столик и вытащила из мятой пачки сигарету. Щелчок зажигалки выбил маленькое, дрожащее пламя, и Сюзан замерла на месте. Она так и не прикурила сигарету, несколько секунд завороженно пялясь на огонек, пока не обожгла себе пальцы нагревшейся зажигалкой.
Образ мифической рептилии стоял перед ее глазами. Он то поднимал и расправлял перепончатые крылья, то снова складывал те вдоль змеевидного тела. При этом в матово-белых глазах дракона плясали веселые огоньки пламени, точно такого же, какое дрожало сейчас на конце зажигалки. Из широких ноздрей длинной, зубастой крокодильей морды струился сизый дымок. Такой разговорчивый во сне дракон молчал.
Вполне отчетливо вспомнив недавний сон, девушка криво ухмыльнулась самой себе. Она отложила на столик рядом с чашкой кофе нетронутую сигарету и зажигалку, и резко поднялась со стульчика на ноги. Звонко прихлопнув в ладони, Сюзан решительно заявила самой себе:
- Значит, Нью-Йорк? Ну, что же... видимо, судьба... К тому же сны с четверга на пятницы должны сбываться...
Уже в 11:45 утра этого же дня самолет авиакомпании "American Airlines" взмыл в калифорнийское небо и через каких-то восемь с половиной часов успешно приземлился в аэропорту "Ньюарк", одноименном с нью-джерсийским городом, в котором и располагался.
Сюзан была одета в легкое, светло-цветочное платье и винтажный джинсовый жакет с закатанными рукавами, подтверждающими удачное решение для праздных прогулок по незнакомому городу. Заключительным штрихом стал ярко окрашенный в желтый цвет маникюр, отлично сочетающийся с цветочной расцветкой платья, а в особенности с мелькающими в общем белом поле ромашек редкими желтыми цветочками.
В отличии от привычного девушке сухого и благоприятного климата Сан-Диего, здесь было чрезвычайно жарко и влажно, не смотря на поздний, вечерний час. До полуночи оставалось чуть более часа времени, хотя Сюзан и не могла дать себе полный отчет, почему именно в полночь ей нужно оказаться на крыше одного из многочисленных зданий Нью-Йорка. Девушка вышла из аэропорта и забралась в просторный салон такси.
Получив нужный адрес, чернокожий, плечистый, бритоголовый мужчина средних лет лихо вывел машину на 95-ую автомагистраль и помчал ее в ночь. Классический для Нью-Йорка яично-желтый "Ford Crown Victoria" рассекал горячий ночной воздух широкой мордой, укачивая пассажира, как на палубе какой-то морского судна. С переменой временных поясов и взбудораженным от предстоящего мероприятия сознанием, Сюзан утратила все мысли о сне и покое. Ее нервно трясло и хотелось поторопить водителя, хотя стрелка спидометра колебалась далеко за отметкой разрешенного скоростного режима.
Первой таксомоторной компанией в Нью-Йорке была "New York Taxicab Company". Изначально корпуса автомобилей были окрашены в красные и зеленые цвета, а вскоре машины такси перекрасили в желтый цвет, чтобы улучшить заметность на расстоянии. Таким образом, спустя почти двадцать лет, на ряду со знаменитой Статуей Свободы металлических "французов" в Америке стало значительно больше, когда в 1907 году таксомоторная компания импортировала 600 автомобилей с бензиновым двигателем из Франции.
Успешно и безостановочно такси промчалась половину пути до намеченной точки, а затем надолго застряла в томительной душегубке тоннеля Линкольна, пытаясь перебраться под водами Гудзона внутрь исторического ядра Нью-Йорка и в один из его пяти районов. Еще через три четверти часа машина кое-как пробралась через буйно празднующий пятничный вечер Манхэттен. В пути Сюзан не без интереса рассматривала город через окна такси. Узкие улицы и авеню, заполненные праздногуляющим народом и потоками машин, разрубали большую часть острова, за исключением исторической южной части Нижнего Манхэттена Гринвич-Виллидж, по строгому прямоугольному плану, словно клетки на тетрадном листе.